Несмотря на уверенный тон, сопутствующий отраслевым пресс-релизам о пиратстве, большинство исследователей отрасли, с которыми мы говорили, демонстрировали значительную осмотрительность относительно своей способности точно измерить хоть уровни, хоть потери. Исследователи и представители отрасли все чаще говорят в более общих чертах о величине пиратства, а не о точных числах. Со своей стороны USTR, кажется, разделяет это умалчивание и больше не выдает известные оценки за уровни или потери в своем Специальном сообщении.
Усилия по поощрению более независимых исследовательских организаций утверждать результаты отрасли также оказались проблематичны. Когда Международная торговая палата (ICC) поддержала OECD (Организация по Экономическому Сотрудничеству и Развитию) в изучении «Воздейст вия пират ст ва и подделывания на экономику», в результирующем сообщении 2007 года она утвердила главное понятие экономического вреда и процитировала оценки потерь отрасли. Но завершила она тем, что «полная степень ограбления (пиратства) и подделывания результатов не известна, и там, видимо, отсутствует методология, которую можно использовать для получения достаточно полной оценки». Когда OECD в 2009 году продолжала свой отчет Пират ст во Цифрового Конт ент а, она полагалось на узкие исследования конкретных результатов или каналов и качественные заявления о наблюдаемой области пиратства. Когда в марте 2010 счетная палата США (GAO) выпустила свое сообщение относительно потерь от пиратства, она во многом следовала за OECD с повторением линии на «консенсус» относительно потерь, но без одобрения конкретных расчетов или метода для их определения. Когда Всемирная организация интеллектуальной собственности (ВОИС) в ноябре 2009 открыла свой Консультативный комитет на встрече по принудительному применению права, она потратила три дня, обсуждая потребность в большем количестве исследований.
Согласно нашим представлениям, осторожность OECD и GAO — символ того, что «золотой век» больших чисел пиратства проходит. Отраслевые группы не имели большого успеха, экспортируя свои заявления в более независимые исследовательские организации. И все же они не проявляют намерения снять завесу над их собственными методами исследования, и встать на путь, который позволил бы им нанимать критиков. Это — рецепт для того, чтобы уменьшить политическую отдачу. Но отдача на данный момент, по всем счетам, была значительной. В широком диапазоне интервью представители отрасли и ее исследователи показали относительную комфортность такой неопределенности в подтверждении результатов их исследования, как нам представляется, потому что они все еще наслаждаются преимуществами более ранней, неоспоримой власти, основанной на предшествующем опыте. Как указали несколько представителей, был создан прецедент для больших потерь.
При отсутствии новых данных менее ясно, что случается за длительный период, чтобы предсказать прогресс и отступление от веры в пиратство, упоминавшиеся в беседах о принуждении к праву за пределами США. Обычная мудрость, поддержанная рядом исследований (Thallam 2008; Varian 2004), состоит в том, что уровни пиратства в разных странах обратно пропорционально (и небрежно) следуют за более широкими показателями социальноэкономического развития, такими как ВВП (валовой внутренний продукт) на душу населения.
| Software * | Film | Music | Games ** | |
| Russia | 67 | 81 | 58 | 79 |
| Brazil | 56 | 22 | 48 | 91 |
| India | 65 | 29 (90)*** | 55 | 89 |
| United States | 20 | 7 | — | — |
| United Kingdom | 27 | 19 | 8 | — |