Если со мной что-то случится, она должна стать единственной законной властью. И процесс этот нужно начать сейчас, пока я — глава совета. Иначе возникнет хаос и Альянс победит. Годы стараний и подготовки пойдут прахом. Все документы уже давно готовы, как и юридическое обоснование. Остался только один вопрос…
— Какой?
— Хоть Нантири и является наследной принцессой, ее жизнь принадлежит вам. Вы — ее господин, ее заклинатель, друг и хранитель. Ваши жизни неразрывно связаны и с этим уже ничего не поделать. Нантири готова выполнить любую вашу волю, так станьте и вы проводником ее власти! Нантири — отродье, но собой она быть не перестала. Только стала сильнее, даже сдержаннее. В последнюю нашу встречу, я провела обряд истины. Все подтвердилось. Моя дочь по-прежнему отпрыск королевского рода. Благородных кровей в ней две трети.
— К чему вы клоните, госпожа Тша⁈
— Патрик, вы готовы стать регентом принцессы? Подумайте хорошо, от вашего ответа может зависеть судьба всего Сарнала.
— Вот же подстава…
У меня резко разболелась голова. Потер виски пальцами, но помогло это мало.
— Госпожа глава совета…
— Называйте меня просто Ринайя.
— Госпожа Ринайя… А иначе никак? Я ведь не… Я простой санинструктор! У меня нет опыта управления флотом, государством, армией. Максимум — небольшой госпиталь. Ну, может еще кузнечный цех…
— Ах Патрик… Из всех известных мне генералов, адмиралов и прочих военачальников, вы — единственный, кто решился дать отпор, и нанес Альянсу сокрушительный удар. Причем уже не единожды.
— Я был не один. Кроме того, у меня есть Бруно, Натали и… виверна. Это — их заслуга.
— Патрик, вы удивительно скромны. Мы знаем про вашу вылазку к гряде Маан. Сколько на вашем счету дредноутов? Пять? Поправьте, если ошибаюсь. Ваши фамильяры — всего лишь отличные инструменты в умелых руках. История Санары не повторится. Здесь никто не ударит вам по… — она осеклась. — Простите за эти слова. Я хотела сказать, что ваша власть будет ограничена только вашей совестью. Признайтесь, ведь Дастан все-таки дорог вам? Это шанс его отстоять… восстановить справедливость. Ведь торжество ее в нашем мире случается ой как нечасто.
Эти люди принесли нашим землям много горя. Они породили ненависть и боль. На землях демонов о наместнике Тарсиса ходят легенды и небылицы. Народ приписывает вам силу Богов. Если такой человек встанет во главе армии и флота, да еще как регент вновь обретенной наследницы, боевой дух возрастет в разы.
— Все это так… Говорите вы верно. Но что потом? Одна власть сменит другую? Если нам все удастся, и вы захватите весь Сарнал, вы уже не оставите эти земли. Всплывут старые обиды и что тогда? Геноцид?
— Я понимаю твои опасения. И ты прав, такова суть людей и демонов. Но если мы победим, если уничтожим силы Альянса, то это дастся дорогой ценой. Сарнал будет долго отходить от этих событий, учитывая эхо прошлой войны. Многие сгинут, погибнут в сражениях. Так не лучше ли нам строить новое государство вместе, как столетия назад, когда люди и демоны жили в мире?
— Знаете, я ведь рассчитывал найти здесь тихий уголок, заняться врачебной практикой, жить скромной, размеренной жизнью…
— Я могу выполнить это желание, Патрик. Вопрос только в том, как долго продлится этот покой. Твои фамильяры обладают силой маленькой армии. Рано или поздно придется использовать их.
Я прекрасно понимал, что меня очень грамотно берут в оборот. Госпожа Тша — опытный политик. Абы кто главой совета не станет. У нее наверняка есть кровь на руках и мыслит она совершенно другими категориями… Но слова ее запали мне в душу. Спорить с очевидными вещами очень сложно. И да, она права насчет Дастана. Как бы я не относился сейчас к Санаре и всему, что случилось, рано или поздно захочется туда вернуться. Но будет ли куда? Смогу ли я тогда найти для себя оправдание? Русский солдат всегда стоял за правое дело. Стремился защитить униженных, накормить голодных, делясь своим пайком. Спасал детей, пусть даже отцы их сражались по ту сторону фронта. Отдавал свой бронежилет, чтобы вывести из-под обстрела мирных… Видимо таков наш удел. Нас так воспитали.
Я не наивен, нет. Мне дорога жизнь, я ненавижу боль. Но если есть шанс изменить что-то к лучшему, стоять в стороне я не вправе. Похоже, таков мой путь. Наташка — принцесса, а я — ее регент? Кто бы подумал…