— Отужинаешь с нами?
— Конечно! С утра ничего не ела. Запах у вас стоит просто божественный!
Хозяин поставил еще один прибор и, разлив вино по глиняным кружкам, застыл в ожидании.
— А вы разве не с нами? — удивилась Санара.
Он, волнуясь, присел рядом со мной.
— Столько лет живу в Дастане и еще ни разу здесь не была. У вас уютно.
— Что вы госпожа… тут все обыденно. Мои гости простые работяги да нищеброды. Простите! Небогатые горожане, я хотел сказать.
— Как раз поэтому я сюда и пришла. У меня есть предложение к вам, Генри.
— Госпожа знает мое имя? — удивился он. — Что нужно сделать?
Санара улыбнулась его простоте.
— Сегодня я узнала, что в Дастане люди живут впроголодь. Многие лишились жилья, сбережений, дома. Так быть не должно. Мне нужно такое место, куда можно прийти и сытно поесть в любое время дня. Дастан за все заплатит. Снабжение и порядок мы обеспечим.
— Почему я?
— Почему только вы? Нет, не только. Я сделала уже несколько таких предложений. Мы поможем восстановить мебель, крышу, вставим стекла. Вам интересно?
— Это было бы замечательно… Я бы рад послужить на благо города, но один мало что сделаю.
— Нужны помощники? Обеспечим! У вас ведь есть комнаты?
— Да, госпожа. Они свободны.
— Вот и чудесно! Сегодня переночуем у вас, а завтра начнем. Что скажете?
Генри растерянно уставился на меня, ошарашенный таким поворотом.
— А что? Завтра у меня дел вроде бы нет. Помогу чем смогу. Может подскажу чего, мало ли.
— Наместник умеет готовить пищу? — пришло время удивляться Санаре.
— Наместник еще не такое умеет! — влез Бруно.
— Как интересно… А можно мне посмотреть? Хотя бы завтрак?
— Почему нет? — от чего-то лицо у меня раскраснелось.
Хозяин таверны заподозрил неладное. Он смотрел то на меня, то на Санару.
— Простите, Ваша светлость, но… почему вы здесь? Почему говорите с этим мужчиной так, будто вы старинные друзья?
— Секрета в том нет, Генри, — Санара звонко рассмеялась. — Мы — муж и жена. Молодожены. Просто пока об этом мало кто знает.
— Как!?. — он вконец опешил.
— Обо мне ходит много слухов, — она грустно улыбнулась. — Но, ничто человеческое мне не чуждо. Павел Георг — замечательный мужчина.
— П-поздравляю! — Генри глуповато улыбнулся в ответ. — Еще вина, госпожа?
Наши посиделки затянулись до полуночи. Генри согрел воды, чтобы умыться. Натали предпочла уединиться на чердаке, а Бруно улегся у дверей, дабы ночью не случилось сюрпризов. Каори еще не объявлялась. На столе для нее оставили немного еды, а на лавке разложили матрац, подушку и одеяло. Хорошенько намывшись, я сбрил щетину, благо все принадлежности остались с прошлой жизни, и поднялся в отведенную комнату. Ошибиться было сложно, в остальных потолок был проломлен, да стекла выбиты. Где спал сам хозяин таверны осталось загадкой.
Санара стояла у окна, украдкой выглядывая на улицу.
— Не зажигай свет, — предупредила она.
— Кто там?
— Никого. Просто хочу убедиться, что нет слежки. В переулке два стражника, нашли-таки. Молодцы…
Стены скромной комнатушки пооблупились от времени. Дела у Генри, похоже, шли не очень. Маленький стол у окна, два стула. Небольшой сундук в углу и одна на двоих кровать, у стены.
— Ты с краю, — сразу обозначила Санара. — Запри дверь.
— Ладно, — я сдвинул засов и застыл в нерешительности.
Глаза быстро привыкли к полумраку. Ее одежда висела на стуле, сапоги стояли рядом.
— На что ты смотришь? — тихо спросила Санара.
— Всполохи на твоей спине. Красиво.
— Ах это? Силовые линии. Мы называем их медианами. По ним импульсы от мозга передаются к живой броне и обратно. Это самая дорогая и сложная часть процесса.
При каждом движении женщины, стоило ей пошевелить пальцами или перенести вес с ноги на ногу, неяркие фиолетовы всполохи озаряли ее татуировки.
— Спим без одежды? — уточнил я на всякий случай.
— Как знаешь. Я буду спать так. Голой ты меня видел, так что не вижу смысла отказывать себе в удовольствии ощущать прохладу чистых простыней.
— И в самом деле, — усмехнулся я.
Только солдат оценит по-настоящему, роскошь чистых простыней и крышу над головой. Похоже в Сарнале наготой никого не удивишь. Насколько я понял, тут это в порядке вещей. Эльфийки без трусов рассекают, фамильяры, зачастую, тоже одежды не носят. Не говоря уже о горничных, коих я успел насмотреться. По принципу «что естественно, то не безобразно». Приняв это как данность, я сбросил одежду и завалился как есть. Искать в инвентаре чистое белье сил уже не было. Прикрывшись одеялом, я чувствовал, как блаженно расслабляется тело.