Ухмылка медленно сползла с лица Санары. Я был вежлив и спокоен. Она тоже немного остыла, вылив на меня ушат дерьма. Сначала подумала, что я решил ее позлить. Но женщина она умная, к тому же дар распознавать ложь не позволил усомниться в моей решимости.
— Всего доброго, — я вежливо поклонился и зашагал к двери.
— Не поняла… — я чувствовал, как она закипает.
Открыв дверь, я, не оборачиваясь, махнул ей рукой.
— Стоять! Я с тобой не закончила…
Будучи губернатором дастана, Санара часто пользовалась кнутом, когда кончались аргументы. Я хорошо запомнил нашу первую встречу, там — у ворот города. Так же она поступила и теперь… Вот только позабыла, что кнута в ее живой броне давно нет. А вместо него — смертоносная нить.
Этот мерзкий звук, похожий на тихий свист рыболовной лески, я уже никогда не забуду. Услышав его впервые, в рабочем поселке Тарсиса, уже ни с чем не спутаю. Золотистая магическая струна мелькнула лишь на мгновение и глаза Рауфа, стоявшего за дверью, широко раскрылись. Я видел, как расширяются его зрачки и меняется лицо. Словно в замедленной съемке. Странная легкость образовалась в правом плече. Секунду назад я придерживал дверь, а теперь моя рука, рассеченная на три части, валялась на полу, конвульсивно подергивая пальцами.
Поняв, что алая жижа, заливающая все вокруг ритмичными толчками, брызжет из моего плеча, я вырвал ремень из брюк и быстро наложил жгут, затянув его зубами. Логичнее было бы сразу применить исцеление, но в состоянии шока человек делает то, что отработано до рефлекса. Так уж меня учили. А судя по тому, что боли не было — это и есть шок. Странное ощущение…
— Так выглядит благодарность… — посетовал я негромко.
Потрясенный, Рауф отступил в сторону, солдаты резко расступились. Прикрыв за собой дверь уцелевшей рукой, я сделал несколько шагов и медленно осел на каменный пол, измарав стену. Хорош медик… повело от вида собственной крови.
Очнулся я оттого, что солнце светило в глаза. Было так хорошо, тихо… Где-то чирикала птичка. Я был абсолютно спокоен, если не сказать — умиротворен. Только обида комом стояла в горле. Хотя нет, это — ошейник. Довольно широкий наощупь. Мягкий солнечный свет струился из дыры в потолке, навевая мысли о Далии. Если бы не цепи, которыми меня примотали к столу и культя вместо правой руки — было бы даже уютно.
Кто-то заглянул в дверь и тут же убежал. Вскоре послышались до боли знакомые шаги. Ну конечно, кто бы еще это мог быть?
— Ты очнулся?
Я не ответил. Тогда Санара подошла ближе, чтобы убедиться, что мои глаза открыты. Обида нахлынула обжигающей волной, ударила под дых, словно торцом черенка от саперной лопаты. Горячая слеза прокатилась по щеке и попала в ухо. Она точно это заметила. Да и плевать! Я прикрыл веки, чтобы не видеть ее лица.
— Я… не хотела. Ты сам виноват, не стоило мне перечить. Ты ведь знаешь, что я терпеть этого не могу.
Я еле сдержался, чтобы не рассмеяться. Ну конечно! А кто еще-то может быть виноват?
— Нет чтоб засунуть язык в задницу и перетерпеть! Может я и сказала лишнего, но кто тебя просил лезть куда не следует? Занимался бы своим госпиталем… или в мастерской с кузнецами. Ты пойми, наконец, здесь свои законы. За каждое слово приходится отвечать. У города должен быть только один правитель, иначе начнется хаос.
Ее оправдания звучали нелепо. Да она и сама это понимала. Я слишком старался и наступил ей на хвост. За что и поплатился. Да нет, история не нова, просто забылся. Поверил в сказку. Все как везде… разговоры об общем благе, а на деле — борьба за власть. Санара показала себя лицом. Как только наши интересы пересеклись, ее интересы стали важнее. До смешного знакомо. Такое у меня уже было. Все ее очарование рассеялось словно дым. И это тоже не впервые… Я отключился на миг, вспомнив свою мимолетную юношескую влюбленность.
— Эй! — она ткнула меня в плечо. — Молчишь? Ну молчи, молчи…. Обижайся сколько угодно, все равно будет по-моему. Подумай, что скажешь своим отродьям, когда вернутся. Начнут чудить — жалеть не стану. А я пока подумаю, что с тобой делать.
Я все же не выдержал и усмехнулся. Интересно, Санара отдавала себе отчет в том насколько силен я теперь стал? Я мог уничтожить Дастан и все что ей дорого одним усилием мысли. Виверна внутри меня просто жаждала это сделать. Она так и кричала:
— Убей ее! Оторви ей голову! Давай, ты же можешь! А потом мы сожжем город, и я пожру все, что только смогу!
— Ты правда решил, что сможешь уйти? — усмехнулась Санара. — Даже не думай об этом, дружок. Ты слишком много знаешь. Конечно же я не стану тебя убивать, но могу запереть до конца дней. Это в моих силах.