— Но мы еще свидимся?
— Все может быть… Как бы там ни было, у Дастана теперь есть до жути сильный целитель. Я тебе и в подметки не гожусь. Но есть одно незавершенное дело. Сможешь привести сюда Сатти? Мне понадобится твоя помощь…
Глава 28
Последнее обещание
Я пролежал без сознания около суток. Это значит, что завтра к вечеру Натали и Бруно вернутся из дозора. Когда Натали узнает, что случилось, она будет в бешенстве. Нет, Санару я не простил, но ее мотивы хотя бы понятны. Не хотела меня отпускать… Побоялась, что на самом деле уйду? Хм! А чего она ждала после своих слов? Я встречал таких женщин. У них отличный аналитический ум и прекрасная память. Но с личной жизнью у всех как под копирку. Она ведь припомнила мне все до последней мелочи. Всему дала свою оценку.
Назвать Санару врагом я не могу. Пусть извинения и прозвучали вперемежку с угрозами, но они прозвучали искренне. Так мне показалось. Она даже выдавила из себя слезы. Но что это? Жалость ко мне или к себе? Кто в здравом уме теперь решится залезть в ее койку? Желающих и раньше-то особо не было. А так хоть какой-то секс был. Впрочем, меня это уже не должно волновать. Что было — то было. Пора двигаться дальше.
Я не спешил избавляться от пут. Так Санаре спокойнее. Пусть думает, что никуда не денусь. Днем она заходила еще раз, сказала, что отъедет по делам, а завтра утром поговорит со мной еще раз. Как со взрослым человеком, а не с обидчивым мальчиком. Ну-ну.
Вскоре, Гая, как и обещала, привела с собой растерянную Сатти. Я немного напрягся и звенья цепей лопнули, посыпавшись на пол. Сломав ногой хрупкий обелиск, который блокирует ману, я снял с себя ошейник, просто убрав его в инвентарь. Одну за другой достал сумки с медикаментами и инструментом. Все, что осталось. Потом застелил стул чистой простыней и усадил на него Сатти.
— Послушай, я обещал вернуть тебе речь, и другого времени для этого не будет. Ты готова немного потерпеть боль?
Она решительно кивнула.
— Мне придется снова подрезать твой язык, но это будет уже не так ощутимо. Всего несколько мгновений и немного крови. Твоя задача собрать все силы в кулак и не двигаться, что бы не происходило. От этого зависит успех операции. Можешь закрыть глаза.
Подумав, она снова кивнула и открыла рот.
— Что ж… — я посмотрел на Гаю. — Приступим, времени мало. Поможешь?
Она обработала мою руку спиртом, как делала раньше и намазала крем, образующий перчатку. Потом накинула на плечи Сатти чистую ткань. Я достал последнюю ампулу обезболивающего и с помощью эльфийки сделал укол в основание языка. Пока суд да дело, призвал из инвентаря голову поверженной в Тарсисе виверны. Это было неожиданно и девушки вскрикнули.
— Спокойствие. Только спокойствие… Гая, смотри внимательно! Сатти, высунь язык, чтобы я его видел…
Сравнив размеры, я решил не мудрить. Вынул из пасти раздвоенный язык твари и хотел отрезать один из кончиков. Но вспомнил, что попросту нечем. Рука-то одна.
— Гая, подержи пожалуйста. Вот здесь, когда я отрежу… Немного натяни… и… готово! Теперь бери зажим.
Выждав минут пять, чтобы анестезия подействовала стопроцентно, я сложил ткань и положил на лицо Сатти, чтобы избавить от неприятных впечатлений.
— Теперь осторожно. Будет сильно кровить, но мы сделаем все быстро. Вытяни язык зажимом. Да нет, сбоку. Смелее! Рука должна быть твердой.
Гая сделала все как нужно и замерла в ожидании.
— Теперь приложи. Так… чуть подальше. Готова?
Она кивнула.
— Сатти не шевелись!
Я взял скальпель и, задержав дыхание, словно перед выстрелом, сделал ровный, точный разрез. Потом сразу перехватил у нее зажим.
— Прикладывай и исцеляй, — спокойно проговорил я.
Крови было много, но, к чести Гаи, она сделала все четко. Одна плоть приросла к другой без следа. Разве что текстура тканей немного отличалась. Осмотрев язык со всех сторон, я снял зажим.
— Ну, вот и все! — улыбнулся я добродушно. — Через час онемение пройдет. Я дам тебе кое какие ингредиенты и немного золота. Найдете хорошего алхимика, пусть сварит зелье гармонии. Его нужно будет подержать во рту несколько минут, а потом проглотить. Язык станет прежним.
— Так… просто? — в глазах Гаи сиял восторг, смешанный с изумлением.
— Это язык, в нем нет костей. Выращивать руки я пока не научился. Жаль, лапа виверны мне не подойдет, ей совершенно неудобно держать ложку.
Немного разрядив обстановку, я стал собирать инструменты.
— Когда? — тихо спросила Гая.