— Где-то я это уже слышал. Скажите прямо, чего вы от меня ждете?
Ринайя-Тша улыбнулась, думая что ответить, но как она уже говорила, красноречие кончилось.
— Я жду от вас чуда, Патрик. Насколько я понимаю, ваш мир уже многое пережил?
— Пережил? Я бы так не сказал.
— Я вложила в ваши руки власть, чтобы избежать многих и многих ошибок. То, что вы уже пережили, не смотря на столь юный возраст, для нас еще ново. Ведь многое здесь наверняка кажется вам наивным?
— Есть такое, — признал я. — Каждый раз ловлю себя на мысли. Но, если честно, мне тоже есть чему поучиться.
— Этим вы мне и нравитесь, — кивнула она. — Если вы не против, давайте поговорим завтра? Я что-то устала… Сил совсем нет.
Я смотрел, как за кормой удаляется Солус и явственно представлял в сознании крики людей и тех кто людьми не является в полной мере. Сейчас, в этот самый момент, полчища беспощадных гомункулов и наемников из Дарнала зачищают город двух столиц, олицетворявший мечту всего континента. Город, который своим существованием должен был гарантировать мир и процветание множества рас и народностей. М-да… Теперь он станет оплотом расовой нетерпимости и базой Альянса. Госпожа глава совета легко могла отдать приказ о его уничтожении, но там много мирных ни в чем не повинных горожан.
Штурмовой шлюп, на котором мы так оперативно смылись, поднялся над облаками и тут же попал в узкий луч прожектора. Ослепительный свет бил с мачты внушительного эсминца, размером своим ничуть не уступавшего дредноутам Альянса. Как только я ступлю на его палубу, мечты о спокойной жизни придется надолго отложить.
Глава 3
Камень в сердце
Я впервые оказался на борту боевого корабля демонов. Те суда, которые удалось изучить при Тарсисе, с помощью фамильяра святого рыцаря, заметно отличались от «Омару». Как и в случае с грузовыми кораблями верфей Асуры, здесь еще пахло свежей краской и стругаными досками. Сей факт не внушал радости, ибо так тоже пахнет война. И эта и другая сторона активно строит корабли, запасается оружием. Уже совсем скоро к этим запахам примешается смрад смерти, горечь потерь и пороховой дым. Как же быстро к этому привыкаешь… Я провел на войне всего два года, но постоянная близость смерти и необходимость идти напролом давно стали нормой…
Адмирал отбыл на свое судно до дальнейших распоряжений. Натали и госпожу Ринайю-Тша тотчас сопроводили в каюту для высоких особ. Глава совета была подавлена и обессилена настолько, что Натали пришлось взять ее на руки.
— А этих куда? — спросил офицер эсминца. — Кто такие?
— Да черт его знает… — пожал плечами командир штурмового бота. — Адмирал взял их с собой. А еще этих двоих.
Гвардейцы Солуса держа копья наперевес, стояли чуть в стороне. Им эта ситуация тоже не нравилась.
— Боцман! — выкрикнул офицер. — Определи этих пятерых на ночлег, да запри на всякий случай. Утром разберемся.
Каори кивнула мне чуть заметно, но я покачал головой. Объяснять что-либо сейчас не имело смысла. Под конвоем из четырех матросов нас отвели на гауптвахту в трюме эсминца и посадили под замок. Койки на цепях, гальюн в полу, круглый иллюминатор с решеткой под потолком… Впрочем, довольно просторно. Камера была рассчитана на десять человек, судя по шконкам.
— Почему ты им не сказал? — первым делом спросила Каори.
— Зачем? Здесь довольно уютно. Завтра все само разрешится.
— А если нет?
— Тогда я с удовольствием посплю еще одни сутки.
— Эй рядовой! — один из гвардейцев Солуса постучал в дверь. — У вас здесь хоть кормят?
— А нахрена? — послышалось с той стороны. — Может тебя завтра за борт прикажут скинуть? Чего провизию зря переводить?
Каори это повеселило.
— Чего смешного? Вы хоть понимаете, что случилось? — хмуро проговорил второй гвардеец. — У демонов свои законы, мы за пределами Солуса. На ваш счет я не уверен, но мы двое, по сути — дезертиры! Оставили свой пост, сбежали, чтобы спасти шкуры.
— А по мне, так вы сопровождаете главу совета в экстренной ситуации. Тут ведь как посмотреть.
— Эх сударь, еще бы кто объяснил это начальнику гарнизона.
— Я бы не стал об этом сейчас беспокоиться. С большой долей вероятности, ни гарнизона Солуса, ни его начальника уже нет в живых. Город пал, как ни жаль. Это измена.
— Черт… — гвардеец плюхнулся на лавку. — Похоже вы знаете поболее нас. От этой мысли только сильнее жрать хочется.
— Что ж, — я глянул на своих спутниц. — Значит, мы все вместе сейчас отужинаем! Кто хочет вина?
Гвардейцы переглянулись и подозрительно уставились на меня. Но подозрение резко сменилось удивлением, когда посреди камеры появился стол, накрытый чистой скатертью, четыре бутыли вина, фрукты в вазе, буженина, колбасы и так, кое-что из гарнира. Я с девчонками расселся на шконках, а для гвардейцев призвал два стула из инвентаря. А чтобы нам не мешали, заклинил механизм двери заклинанием малой печати, выставив его на восемь часов. Удобная в быту штука.