Хорошенько отужинав и познакомившись поближе, мы всей компанией завалились спать. Шконки оказались весьма длинные, даже не пришлось поджимать ноги. После вина так хорошо слипаются веки… Покой и умиротворение заполняют душу.
Печать с двери пришлось снимать второпях, куда раньше назначенного времени. В четыре утра в дверь камеры уже ломились матросы и офицеры, безуспешно пытаясь взломать замки. Они ворвались внутрь срывая с нас одеяла. Хорошо, что я не стал раздеваться. Прямо так, без сапог, меня уволокли на верхнюю палубу. В целом, солдаты и матросы ва-кари действительно были сильнее людей. Вес моего тела они практически не ощущали. Ноги не касались пола. Быстро преодолев расстояние от кормы до центра судна, меня протащили по внутренним помещениям надстройки и впихнули в просторную каюту для важных персон.
Госпожа Тша лежала на полу, не подавая признаков жизни. Над ней склонился встревоженный судовой доктор. Натали, бледнея на глазах, стояла в сторонке. Я сразу понял, что происходит. Высвободившись от захвата, к явному удивлению матросов, я вытолкал их в коридор.
— Чего встала⁈ Никого не впускать!
Сбросив оцепенение, Натали заслонила собой дверной проем.
— Позвольте… — я деликатно отстранил судового лекаря и извлек из инвентаря свое снаряжение.
— Пульс слабый, сатурация… 10%. Хреново!
Я достал лицевую маску и комплект для поддержания дыхания. Всучив доктору прозрачную грушу, показал как ее сжимать.
— Медленно, без суеты. Вдох… выдох. Сильно не давите, можно повредить легкие.
Доктор кивнул и принялся методично, слово в слово исполнять указания.
Первое, что пришло мне в голову — это яд. Задрав платье и рукава, расстегнув корсет, я осмотрел кожные покровы женщины. Затем провел экспресс анализ крови, прочел заклинание определения, которому научился из книг.
— Это не яд, — проговорил я вслух.
Причин такому состоянию может быть множество. От обычного обморока до кровоизлияния в мозг. Делать нечего… пришлось достать планшет и, на сколько это возможно, просканировать мозг. Исследование ничего не дало, что вселило определенные надежды. Тогда я прослушал сердце, легкие, и просканировал внутренние органы. Вот оно!
На экране планшета, в коронарной артерии обнаружился тромб. Хоть госпожа Тша и выглядела не старше тридцати пяти, возраст давал о себе знать. Но как его извлечь? Я ведь не кардиохирург! К тому же, сейчас у меня только одна рука.
— Патрик, ты идиот! — прошептал я под нос. Решение оказалось гениальным в своей простоте. Я деликатно удалил тромб, забрав его в инвентарь, а потом выбросил в кювету. Ткани сердца без кровоснабжения находились относительно недолго и еще не начали отмирать. Некроза планшет не показал. Пульс вскоре восстановился. Пришлось раздеть ее целиком, бегло просканировать основные артерии и вены, чтобы избежать скорого повторения. Но, к счастью, тромбов я больше не нашел. По крайней мере опасных.
Как мог, я застегнул платье госпожи Ринайи и перевернул ее на бок. Потом забрал у доктора грушу. Он молчал, хмуро наблюдая за тем, как я, прощупывая пульс, следил за дыханием.
— Давайте перенесем ее на постель…
Натали, не дожидаясь разрешения, осторожно подняла матушку и уложила на роскошную кровать.
— Это то, о чем я думаю? — наконец спросил корабельный доктор, взяв в руки кювету.
— Это тромб, коллега. Он забил коронарную артерию, вызвав сбой в работе сердечной мышцы и следующие за этим осложнения. Нам повезло, что в крови еще был кислород, иначе, мозг мог уже умереть от его недостатка. Госпожа Тша пережила сильный стресс в Солусе, теперь ей нужен только отдых. Следите за дыханием, если что снова зовите меня.
Я убрал свои вещи в инвентарь и еще раз, на всякий случай проверил зрачки. Они хорошо реагировали на свет, а значит и мозг жив.
— Вы останетесь здесь! Кто бы вы ни были… — приказал судовой медик.
Натали недобро на него покосилась. Но я понял, что она хочет того же.
— Хорошо, так будет даже лучше. Но вы организуете нам чай и чего-нибудь перекусить.
— Выполнять! — теперь приказ доктора адресовался уже команде. — Очистить помещение! Доложить капитану!
Через двадцать минут, на столике у кровати уже стоял чайный сервиз и сладости. Дыхание госпожи Тша оставалось ровным, пульс стабилизировался.