— Не, Галатея ее выплюнула. Пососала как конфетку и все. В воспитательных целях. Теперь это милое создание будет жить с нами.
— А… — протянула Лу. — Сию минуту, господин. Сейчас накрою!
— Чего сидишь? — я уставился на своего нового фамильяра.
— Я… должна что-то сделать?
— Пошли стол ставить! Не на полу же есть.
Видок у Сайи был измотанный. Ломать себя всегда больно и трудно. Но, кажется, она смогла успокоиться. Хотя бы внешне. Мы поставили стол и расселись. Лу сварила отличную похлебку со свининой и грибами. Приправила ее перцем, солью и жирной сметаной. Манна небесная, не иначе. Сайя ела неспеша, бросая тревожные взгляды в сторону куклы.
— Ее зовут Сурей. Сейчас она прикрывает мою спину. Но так будет не всегда. Потом эта обязанность перейдет к тебе.
— Ко мне? — удивилась Сайя.
— Ты умеешь летать, обладаешь даром мимикрии, кроме того — отличный воин. Видишь ли, когда я в воздухе, то становлюсь уязвим. У меня нет глаз на затылке. В бою это очень мешает.
— Откуда ты знаешь обо мне столько?
— У меня есть дар. Но не суть. Видишь ли… я — иномирец. Так случилось, что Альянс — мой враг, а ва-кари стали союзниками. Переплет непростой, но деваться некуда. Я постепенно введу тебя в курс дела, но не все сразу. Давай договоримся на берегу?
— О чем? — черты ее лица обострились, хохолок на голове вздыбился.
— Я не прошу себя любить. Воспринимай это как службу. Я буду тебя кормить, одевать, проявлять заботу и лечить. Ты не нападаешь на людей, не жрешь мясо разумных и не хамишь, по возможности. Со мной всегда можно поговорить, если что-то не нравится.
— Ясно, — бросила она.
— Ну и не удивляйся особо. Я бываю в разных местах и выгляжу по-разному. Да ты видела серый мундир. Скажи, у тебя ведь есть броня и оружие?
— Есть. Мои вещи отдали в ремонт и чистку…
— Где?
— На рыночной площади.
— Хорошо. Давай так: я подремлю часок, а потом мы с тобой сходим.
— А… что мне делать?
— Ну не знаю. В душ сходи… Прости, но ты все еще попахиваешь.
Анасис словно вымер. Сегодня огласили новый указ принцессы и все отсиживались по домам. Никто из горожан не знал, чего ждать. Впрочем, на рынке было оживленно. В основном слуги. Лавка оружейника оказалась открытой.
— Чем могу служить? — пожилой, но крепкий владелец одарил нас морщинистой улыбкой.
— Вы работаете? — удивился я.
— А, вы об указе? Все просто в ужасе от грядущих изменений. Оно ведь как? Звучит вроде неплохо, но на деле… Вы ведь понимаете?
— Да, есть вещи, которые не меняются веками…
— Точно! — старик улыбнулся. — Так, что вас ко мне привело, милостивый господин?
Однако, когда он увидел Сайю, улыбка быстро сползла. Ее чистые перья местами стояли дыбом, но ему это не показалось забавным.
— А… вы от Дорнея? Так бы сразу и сказали. Не стал бы любезничать. Ее броня и оружие готовы.
Он порылся на полке и выложил на стол увесистый сверток и ножны, завернутые в чистую мешковину.
— Сколько мы вам должны?
— Чего?
— Видите ли, вы обознались. Сайя — мой фамильяр.
— Да что вы говорите⁈ — усмехнулся хозяин. — За все время или…
— За все.
Он достал учетную книгу и, пролистав, захлопнул.
— Десять золотых!
Выложив на стойку требуемую суму, я спросил:
— Можно девушке переодеться?
Он ошалело поднял на меня глаза, сгреб монеты и показал на ширму.
— Семейство Дорней вас больше не потревожит.
Сайя снарядилась запять минут. Старик проводил нас долгим, недоверчивым взглядом. Но работу свою он сделал хорошо. Доспехи хоть и казались легкими, стоили целого состояния. Как и два изогнутых клинка. Также, в ее арсенале имелось длинное изящное ружье с оптическим прицелом ручной работы. Барабан на шесть выстрелов, регулируемый приклад, лямки как у биатлонистов. Оно и понятно, чтобы не мешалось за спиной. На ремне, груди и предплечьях имелись патронташи. Скорее для красоты, чем для практичности. Забрало шлема умелый мастер выполнил в форме стилизованного птичьего клюва.
— Так ты еще и стрелок?
— Что с того? — буркнула Сайя.
— Ничего. Я — лекарь.
— Ты? — она усмехнулась. — Ты — мясник!
— И не поспоришь… Со зла — возможно. Но по профессии я, все же — санинструктор.
— О, продолжай, мой новый господин, мне очень интересно! — сказала она тоном которым посылают на энное количество букв.
— Ладно, помолчим. Только клювом не щелкай, птичка.
Прогулявшись по рынку, мы задержались у пары лавок. Вернее, я задержался. Потому, что еще ни разу тут не был. Занятное местечко. Атмосферное. Не менее атмосферное, чем подвалы тайной полиции, куда мне предстояло пойти. Тот лысый оратор что агитировал рабочих на бунт, сейчас, вероятно, испытывал на себе занимательные аттракционы пыточной комнаты. Я тянул время как мог, потому как терпеть не мог всяких пыток. Впрочем, такие овощи, по моему глубокому убеждению, трусливы. А еще алчны.