Выбрать главу

Анну Каренину мне очень жалко — действительно, нельзя же нарочно мужа любить, и ничего не поделать. Её муж конечно очень жестокий, но его тоже мне жалко. Но я бы не бросилась, я бы договорилась с мужем, что мы делаем вид и пережила бы всё это, мне так кажется, вырастила сына и в старости ушла в монастырь. Или я стала бы писательницей, никто же и тогда не запрещал женщине книги писать, а Анна ведь была образованная, ей тем более легко. Я бы как-то жила. Или уехала бы в деревню и делала добро. Конечно я бы очень, очень плакала, но старалась бы не думать о прошлом и ждала что произойдет чудо. Или я с Вронским уехала бы куда-нибудь на край света, неужели на земле места не нашлось бы?

Я уже точно решила, что после школы стану киноактрисой. Я некрасивая, но мне кажется я очень талантливая и это перевесит недостатки. Я смотрю кино и вижу, как можно сделать лучше. Но я все же не на всю жизнь хочу играть, а только пока буду молодая. Я не люблю быть актрисой в старости. Жалко, что жизнь очень маленькая, а то бы я хотела еще поработать путешественником — везде побывать и делать заметки: что там едят, во что одеваются, какие у них дома, ну и так далее. Я бы хотела в старости поселиться в лесу в красивом доме и любоваться деревьями и писать про них стихи, но вы бы наверное не согласились жить в лесу, я заметила, что вы любите много людей вокруг. А мне бы хватило и вас — мне не надо много людей, когда рядом есть вы… Стихи у меня пока, честно говоря, получаются хуже, чем у Пушкина, но я же еще молодая, может они потом получатся лучше, чем сейчас. Но вот я написала, и это не самое плохое, хотя конечно не очень-то.

Горе, горе, горькое горе — Я никогда не переплыву это море! Тучи уже собираются надо иною И ветер шумит, что-то хочет сказать… Но я не понимаю, глупее воробья, Его телеграмму для меня! Я не могу прочитать эти слова, Которые о чем-то предупреждают. Я ничего не знаю. Я люблю тебя — И больнее на земле ничего не бывает! Я стану лучше. Я буду хуже. Я всё время буду кем-то другим. Я бы хотела стать тобою — Но это желание похоже на дым Сигнального индейского костра, Который виден только ночью И совсем не виден с утра. А ночью он был яркий такой, Такой горячий, красивый такой! Но утром ливень его погасил… Пережить это лето мне хватит ли сил? Я знаю, что хватит, Но всю свою силу сложить К твоим ногам я хотела бы — И наконец просто жить. Убежать в тебя От неизвестных еще невзгод, Отдать тебе все телеграммы, Которые мне ветер шлёт…

Другие стихи еще хуже, не смейтесь. Я выбрала самое хорошее. Если бы вы меня любили, я бы старалась быть красивой, а так мне лень для себя самой. Наверное вы перестанете меня уважать, я знаю, как женщины должны себя вести, они должны молчать и ждать. Но мне не нравятся эти правила, это очень искусственно и жестоко. Что нельзя первой говорить и надо притворяться всё время, чтобы тебя любили. Это ужасно. И, как говорит моя бабушка, «это придумал не бог». А вы верите в бога? А я еще не знаю, но лучше бы он был. Он как бы смотрит и хочется быть лучше. И никогда не бываешь совсем одна..

Ну вот… Простите, что письмо длинное. Но здесь совсем нечего делать и девчонки такие скучные и грубые, мне с ними трудно дружить. Вчера вся Волга была в нефти и купаться было нельзя из-за этого.

До свидания.

Жду ответа как соловей лета.

Лариса

ЛИТОВСКИЙ ПЕРЕВОД

* * *

В ноябре 99-го я ждала почтовый перевод из Литвы. Я никогда не видела человека, выславшего деньги, и не совсем понимала, почему он это сделал…

В ту пору у меня были дикие неприятности и мне казалось тогда, что вытащить меня из них могли бы три тысячи баксов. Немыслимые деньги для такой идиотки, как я… В начале октября я напечатала на своей странице в Интернете безумное объявление. Мне нужны деньги. Я идиотка. Подайте сколько можете. Если не сдохну — отдам… Уже через неделю я успела тысячу раз пожалеть об этой наивной затее — но что-то мешало стереть дурацкие строки… Патологически хотелось испить чашу до дна.