– У Юры были враги? – задала я интересовавший меня вопрос.
– Если человек с нуля поднимает бизнес, то, конечно, он обязательно обзаведется недоброжелателями, – заметила Светлана. – Но я не слышала, чтобы мужа моей подруги кто-то люто ненавидел. У Малининых часто бывали гости, Юра тоже охотно выходил в свет. А вот Лена реже покидала дом – ей не хотелось оставлять Андрюшу. Правда, она не любит пропускать службу в церкви, поэтому все же часто отлучалась.
– Елена верующая? – удивилась я. – Мы довольно тесно общались, но Малинина никогда не заводила разговоров о Боге.
– Лена не демонстративный человек, – пояснила Терентьева, – и она умеет себя вести, понимает, что общение с соседями должно быть необременительным, легким, светским. А вот со мной она часто рассуждает о том, что ждет человека за гробом, о смысле жизни. В храм Лена пришла после смерти Аси, а раньше считала себя атеисткой.
– Вдруг кто-то из недругов решил довести Юру до самоубийства? – перебила я Терентьеву. – Узнал все из пасквильных листков и…
Я замолчала.
– И? – подхватила психотерапевт. – Дальше – что? Вызвал привидение несчастного ребенка и велел ему шастать по саду? Нанял какого-то малыша и приказал тому играть роль Аси? Дашенька, разве крошка сможет залезть на ель, бесстрашно качаться на ветке, а потом перескочить через бетонный забор?
– Нет, – ответила я. – Не понимаю, как малышка проделала в принципе невозможное.
– Правильно, душенька, – терпеливо сказала психотерапевт. – Это ваше сознание сыграло с вами злую шутку. Ребенка не было, это глюк. Пожалуйста, не распространяйтесь о нем, иначе Леночка лишится большой суммы. А вот о Юриных видениях я сообщу следователю, и вас, конечно же, опросят. Тогда, очень прошу, расскажите все детали, все подробности. Елена – вдова, на руках у нее сын-подросток, в прошлом у нее трагедия, в душе незаживающая рана. Что будет с Малининой, если ко всем ее проблемам прибавятся еще и финансовые трудности?
– А как объяснить прядь найденных мной волос? – вздохнула я.
– Вороны и сороки что угодно сопрут и в гнездо унесут, – нашла ответ Светлана. – Вон, в Кузякине парикмахерская работает. Елена там причесывается, не раз мастеров хвалила. Может, это оттуда добыча. Вы же не видели, что локон упал с головы девочки, он свалился откуда-то из ветвей. Сначала вам привиделся глюк, а потом из птичьего гнезда спланировал клок волос. Простое совпадение.
– Ясно, – пробормотала я.
– Хотите кофейку, Дашенька? – любезно предложила Терентьева.
Я правильно поняла психотерапевта.
– Большое спасибо, но нет, побегу домой.
У меня есть традиция – как только возвращаюсь в особняк после длительного отсутствия, всегда угощаю стаю лакомствами. Вот и сегодня после похода в магазин принялась раздавать вкусняшки. Афина и мопсы получили жильные кости, Фолоде достались колечки из курицы, Гектор живо схватил и унес зерновую палочку.
Я открыла шкаф, начала складывать туда пакеты, услышала тихое ворчание, оглянулась и увидела енотов. Диззи и Лиззи стояли на задних лапах, в упор глядя на меня, на их мордочках явственно читалась обида.
Меня охватило смущение.
– Простите, ребята, совсем о вас забыла.
Диззи хрюкнул, а Лиззи вытянула вперед обе передние лапки и тихонечко заныла. Я почувствовала себя самой подлой и злой на свете. Ну разве красиво раздать всем членам стаи вкусности, а про двух гостей и не вспомнить? Хуже только заявиться на день рождения к семилетнему малышу без подарка. Но что можно предложить дрессированным зверушкам?
Диззи свесил голову на грудь, Лиззи всхлипнула.
И тут меня осенило:
– Вы любите яблоки?
Еноты переглянулись и быстро подошли ко мне. Диззи взял меня за руку, Лиззи прижалась к моим ногам, и я чуть не зарыдала от умиления, мгновенно пообещав:
– Сейчас получите самый сладкий голден.
Затем распахнула дверцу холодильника, но не успела выдвинуть ящик, где хранятся фрукты, – еноты со скоростью молнии схватили с полки нарезку сыра и метнулись в глубь дома.
– Да вы воры! – возмутилась я. – Эй, вернитесь, пакеты надо вскрыть! Не собираюсь отнимать у вас добычу, просто достану сыр из упаковки.