— Не дали никому и слова толком сказать, — согласилась миссис Руддл. — Хотели так дело представить, будто между ним и Джо Селлоном ничего не было. Этот Кирк, да он просто взбесился, когда Тед Пэддок задавал вопросы.
— Мне так показалось, они вообще свернули эту часть допроса.
— Не хотят, чтобы кто-то подумал, что полицейский может быть замешан в убийстве. Помнишь, как следователь закрыл мне рот, когда я начала рассказывать об их разговоре. Помнишь? А репортеры как раз наоборот, очень этим заинтересовались.
— Могу ли я вас спросить, вы высказали репортерам свое мнение?
— Могла бы высказать, а могла бы и не высказать. Только в тот момент ко мне подошел его сиятельство, и репортеры на него набросились, как пчелы на мед. Мы с миледи завтра будем во всех газетах. Меня тоже сфотографировали. Вместе с ее сиятельством. Здорово, когда о твоих друзьях пишут в газете, правда?
— Неужели вы думаете, что мне понравится, когда выставляют напоказ подробности жизни его сиятельства? — холодно спросил Бантер.
— Что вы, мистер Бантер! Если бы я рассказала им все, что знаю о Джо Селлоне, они вообще поместили бы мой портрет на первой странице. Но зря они позволяют этому молодчику разгуливать на свободе. В один прекрасный момент он нас всех перережет в собственных постелях. В тот момент, когда я увидела мертвое тело мистера Ноукса, я себе сказала: «В этом замешан Джо Селлон. Он последний видел беднягу живым».
— Значит, вы тогда уже знали, что убийство совершено в среду вечером?
— Ну… конечно… Нет, тогда не знала. Послушайте, мистер Бантер, что это вы перевираете слова почтенной женщины. Я…
— Я бы посоветовал вам следить за тем, что вы говорите, — ответил Бантер.
— Он прав, — согласился Кратчли. — Если вы не придержите язык, то в один прекрасный день можете сами оказаться в тюрьме.
— Ах, так! — рассердилась миссис Руддл, отступая назад в кухню. — Лично у меня не было никаких причин убивать мистера Ноукса. Не то, что у некоторых, не будем показывать пальцем… Из-за сорока фунтов!
Кратчли изумленно смотрел ей вслед.
— Черт возьми! Вот это язык! Как это она еще не отравилась собственным ядом. Я бы за ее показания ломаного гроша не дал. Старая тупоголовая курица!
Бантер никак не прореагировал на последнее замечание, молча собрал блейзер, несколько других разбросанных вещей и пошел наверх. В его отсутствие Кратчли почувствовал себя намного свободнее и медленно подошел к камину.
— Эй! — сказала миссис Руддл. Она принесла зажженную лампу, поставила ее на стол и повернулась к садовнику с ядовитой улыбкой. — Дожидаешься поцелуев под луной?
— О чем это вы? — угрюмо спросил Кратчли.
— Вон с горы на велосипеде спускается Агги Твиттертон.
— О, Бо-оже! — молодой человек выглянул в окно. — Это точно она. — Он почесал затылок и выругался.
— Что мне ответить, если девушка о вас спросит? — ядовито спросила миссис Руддл.
— Послушайте, Полли — моя девушка. Вы об этом знаете. Между мной и Агги Твиттертон никогда ничего не было.
— Может быть, между тобой и ней ничего и не было. Может, что-то было между ней и тобой, — многозначительно заявила миссис Руддл и удалилась прежде, чем он успел ответить. Когда Бантер спустился в гостиную, он увидел, что Кратчли стоит у камина и задумчиво вертит в руках кочергу.
— Могу ли я вас спросить, что вы здесь делаете, мистер Кратчли? Вы работаете во дворе и в саду. Если вы хотите увидеться с его сиятельством, можете подождать его в гараже.
— Пожалуйста, мистер Бантер, — взмолился Кратчли. — Можно, я немного посижу здесь? Там вертится эта Агги Твиттертон. И если она меня увидит… Вы меня понимаете? Она немного…
Он многозначительно повертел пальцем у виска.
— Хм-м! — ответил Бантер. Он подошел к окну и увидел подъехавшую мисс Твиттертон. Она слезла с велосипеда, поправила шляпку и сняла корзинку, висевшую на руле. Бантер быстро опустил штору. — Ладно, только недолго. Их сиятельства могут вернуться в любую минуту. Что еще, миссис Руддл?
— Я достала те тарелки, про которые вы говорили, мистер Бантер, — со скромной гордостью объявила миссис Руддл. Бантер нахмурился. Миссис Руддл завернула что-то в край передника. Бантер подумал, что придется долго обучать ее приличным манерам. — И я нашла еще одно блюдо для овощей. Но оно разбито.
— Очень хорошо. А теперь возьмите эти бокалы и вымойте. В доме есть хоть один графин?
— Да не беспокойтесь, мистер Бантер. Вымою я эти бутылки.
— Бутылки? — спросил Бантер. — Какие бутылки? — в его сознании родилось чудовищное подозрение. — Что у вас там?
— Как что? — ответила миссис Руддл. — Одна из тех старых грязных бутылок, которые вы с собой привезли, — она достала из-под передника бутылку. — Вот полюбуйтесь, сверкает, как новенькая.
Земля начала уплывать у Бантера из-под ног. Он схватился за спинку кресла.
— Боже мой!
— Нельзя же ее такую грязную ставить на стол, правда?
— Женщина! — заорал Бантер и вырвал бутылку из рук. — Это Кокберн девяносто шесть!
— Правда? — заинтересованно спросила миссис Руддл. — А я думала, это выпивка!
Бантер с трудом взял себя в руки. Он специально оставил бутылки в дорожном погребке. Полиция в доме все вверх дном перевернула, но, согласно всем законам королевства, винный погребок джентльмена всегда оставался его личной собственностью. Дрожащим голосом он спросил:
— Надеюсь, вы не трогали остальные бутылки?
— Я только их распаковала и перевернула вверх горлышком. Их так удобнее брать, — весело объяснила миссис Руддл.
— Силы небесные! — завопил Бантер. Маска благовоспитанного джентльмена слетела с его лица и разбилась на мелкие кусочки. Из-под нее показалась пасть разъяренного тигра. — Силы небесные! Это невероятно! Все вино его сиятельства! — Он воздел дрожащие руки к небу. — Безумная, ленивая старуха! Глупая любопытная тетеря! Кто позволил вам совать свой длинный нос в вина его сиятельства!
— Правда, мистер Бантер… — начала миссис Руддл.
— Так ее! — с удовольствием поддакнул Кратчли. — Кто-то стучится в дверь.
— Уберите ее отсюда, — не стесняясь, бушевал Бантер, — пока я не содрал с нее шкуру.
— Но откуда же я знала?
— Убирайтесь!
Миссис Руддл осторожно отступала к кухне, растеряв все свое достоинство.
— Ну и манеры!
— Пора сматываться, мэм, — с усмешкой посоветовал Кратчли. Миссис Руддл обернулась в дверях.
— В конце концов, можете сами мыть свою грязь, — оскорбленно заявила она и удалилась.
Бантер взял на руки обезображенную бутылку и стал печально укачивать ее, как ребенка.
— Весь портвейн! Весь портвейн! Две с половиной дюжины. Все взболтала! А его сиятельство всю дорогу вез его на заднем сиденье и вел машину так осторожно, будто там лежал спящий ребенок!
— Я поразился, — сказал Кратчли, — как он сегодня ехал в Пэгфорд. Думал, он врежется в меня на дороге. Чуть не спихнул мое старенькое такси на обочину.
— Ни единой капли целых две недели! А он всегда пьет бокал вина после ужина!
— Ну, ладно, — философски заметил Кратчли с тем стоическим спокойствием, с каким мы обычно переносим несчастья других. — Ему не повезло. Ну, что же тут поделаешь!
Бантер посмотрел на него безумным взглядом Кассандры и издал странный птичий крик:
— На этом доме какое-то проклятие!
В этот момент дверь осторожно открылась и на секунду возникшая фигура мисс Твиттертон с криком отпрянула назад, получив гневный окрик прямо в лицо.
— Пришла мисс Твиттертон, — зачем-то прокричала из кухни оскорбленная миссис Руддл.
— О, Боже! — испуганно всплеснула руками мисс Твиттертон. — Прошу прощения… А… леди Вимси дома?.. я принесла ей… Наверное, они уехали… Миссис Руддл такая глупая… Возможно… — Она переводила вопросительный взгляд с одного на другого.
Бантер скрепя сердце взял себя в руки и кое-как напялил прежнюю маску интеллигентного слуги. Эти поразительные метаморфозы еще больше напугали миссис Твиттертон.
— Если вас не затруднит, мистер Бантер, передайте леди Вимси, что я принесла немного свежих яиц.