Антрос не удивился ни словам капитана, ни его тону, ведь мало кого в ордене не тревожили мистерии и тайны либрариума. Потому Луций лишь кивнул и пошел дальше.
Впереди другой боевой брат из Четвертой роты открыл ему дверь у подножия врат, куда меньшую, — всего лишь около шести метров высотой. Ее убранство выглядело столь же прекрасным, как и на самих вратах, но Антрос не стал медлить и вошел внутрь. Дверь захлопнулась за ним.
В мрачном зале уже собралось несколько представителей либрариума — кодициев и эпистоляриев, готовых к битве и закованных в тяжелую блестящую синюю керамитовую броню. Никогда прежде Антрос не видел стольких своих братьев в одном месте. Луций сразу же ощутил, что проводится великий ритуал, — воздух пропитался кровавой магией. Под бочарными сводами на сверкающих золотых крыльях кружили стаи херувимов с мертвыми глазами. В пальцах они сжимали кадила, блестящие при свете свечей и оставляющие позади тонкую пелену алого тумана, а под крошечными полненькими ногами развевались листы пергамента. Но даже сильный запах благовоний не мог скрыть отдающую железом вонь, как после бойни. Антрос прошел через часовню и поднялся по ступеням, чтобы лучше наблюдать за происходящим.
На другой стороне зала виднелась мерцающая гололитическая проекция жреца Министорума, сидевшего на богато украшенном церемониальном троне. Даже сквозь плывущие по залу клубы красного тумана Антрос видел, что перед ним старший прелат Экклезиархии. Жирное тело прелата скрывала вышитая прекрасными образами Золотого Трона риза, увешанная всевозможными амулетами. Как и у других пилигримов, его лицо было выкрашено белым, отчего нависавший над собравшимися голографический образ, то появляющийся, то исчезающий из-за вспышек помех, казался призраком. Проекция была огромной, высотой почти двенадцать метров. Лицо жреца подрагивало от предвкушения. Он ерзал и ворочался, не отводя взгляда от библиариев.
У подножия его призрачного трона собрались паломники, чьи лица были скрыты под капюшонами, а руки сложены в молитве. Антрос почти физически ощущал пылающий в их груди огонь. Похоже, они ожидали, что сейчас узрят чудо, о котором так долго просили.
Кровавые Ангелы собрались в центре зала — спиной к проекции, на широком круглом помосте. Они стояли вокруг позолоченной дароносицы, чье высокое металлическое подножие опиралось на массивную мраморную плиту и поддерживало полукруглую медную чашу. Казалось, библиарии преклоняются перед ней, склонив головы и подняв мечи. Раньше Антроса не пускали внутрь Остенсорио: это было место великих тайн, в которые посвящали только самых высокопоставленных представителей ордена. В любое другое время Луция поразила бы красота дароносицы; она была подлинным шедевром — огромная, расписанная элегическими образами ангельских воинств. Однако сейчас его взгляд приковала не древняя реликвия, но парящая прямо над ней, исходящая паром и сыплющая брызгами сфера из кипящей крови.
При виде огромного алого шара Антрос был настолько изумлен, что невольно стукнул посохом по камням. Звук удара эхом разнесся в полумраке.
На него покосились жрецы, но библиарии словно не слышали ничего. Их глаза были плотно закрыты, а от поднятого оружия к сфере тянулись нити из багрового пламени, дрожали и метались, высвечивая во тьме призрачные образы. Сгустки энергии кровавой магии извивались и сияли, питая бушующую над дароносицей адскую бурю. Едва войдя в Остенсорио, Луций ощутил, как что-то тянет его сознание, как психическая энергия отдается в венах и звучит в голове, словно зловещий гимн. Теперь он понял, что то были эфирные эманации, источаемые красной сферой. Она разгоралась все ярче, наполняя разум нечеловеческим протяжным воем, безжалостной песнью варпа.
— Лексиканий! — воскликнул один из библиариев, на мгновение отведя взгляд от дароносицы. Его лицо блестело от пота, но в свете огней казалось, будто он вымазан в крови. Лишь спустя мгновение Антрос узнал скривившееся от боли и напряжения лицо Пелориса. — Подойди ко мне и будь готов! — охнул дрожащий воин. — Мы его теряем!
Антрос бросился к брату. При мысли о том, что он примет участие в столь великом обряде призыва, пульс библиария участился. Подбежав к помосту, Луций увидел, что прямо посреди сферы проступают очертания. Он завороженно вгляделся. Внутри было нечто живое. Нечто, окутанное пламенем.