- Добрался так быстро, как только мог, господин комиссар... Мне поручено передать вам это...
И он протянул пакет, завернутый в оберточную бумагу, которой уже пользовались, потому что она была измята, и с любопытством посмотрел на Мегрэ.
- Я вам больше не нужен?
- Нет. Спасибо...
Когда инспектор вышел, Мегрэ развернул сверток.
- Это ваш пистолет?
- Во всяком случае, похож.
- Как видите, мы узнали бы истину и без ваших признаний. Оставшиеся патроны отстреляют и сличат пули с теми, что были извлечены из тела Вивьена... Вы так боялись, что вас остановят с оружием, что поспешили избавиться от него и выбросили на пустыре.
Маоссье пожал плечами:
- Верно, я дал клошару пятифранковую монету.
И жирную женщину видел, она мне показалась мертвецки пьяной. Когда я узнал Вивьена, разгружавшего овощи, я вновь ощутил бешенство и бросился домой за пистолетом...
Я ждал в темноте... Ждать пришлось очень долго, потому что приехал второй грузовик и он вместе с остальными подрядился разгружать его.
- Ваша ненависть не ослабла?
- Нет. Мне казалось, что я плачу долг.
- Перед Ниной?
- Да... Кроме того, этот человек, этот Вивьен, казалось, был в согласии с самим собой. Разве не сам он выбрал судьбу клошара?.. Я готов был поклясться, что этот поступок дал ему покой, а меня это взбесило...
- И так вы ждали его до трех часов утра?
- Не совсем. До двух тридцати... Я последовал за ним, когда он направился в тупик Вьо-Фур... Толстуха, которую я видел на рынке, лежала на пороге и казалась спящей... Я даже не подумал, что она может быть опасна... Мэтр Луазо придет в ярость из-за этой моей исповеди, но мне все равно...
Я видел, как Вивьен вошел в дом... Последовал за ним и услышал, как он закрыл дверь... С полчаса я просидел на ступеньке...
- Дожидались, пока он заснет?
- Нет. Не мог решиться.
- И что же в конце концов заставило вас решиться?
- Воспоминания о Нине, точнее, о родинке на ее щеке, которая делала ее такой трогательной...
- Он проснулся?
- После первого выстрела он открыл глаза и показался удивленным. Не знаю, узнал он меня или нет...
- Вы ему ничего не сказали?
- Нет. Возможно, я жалел, что пришел, но было уже поздно. Два следующих выстрела я сделал, чтобы избавить его от страданий, хотите верьте, хотите нет.
- Вы пытались выкрутиться.
- Совершенно верно. Думаю, это происходит автоматически. Вивьен ведь тоже не побежал в полицию признаваться в убийстве любовницы...
Когда он произносил последние слова, его лицо напряглось. Потом он снова пожал плечами.
- Кстати, а что стало с мадам Вивьен?
- Она живет в том же самом доме на улице Коленкур, только сменила квартиру на меньшую, и зарабатывает на жизнь шитьем. Похоже, у нее довольно хорошая клиентура.
- У него ведь была дочь?
- Она замужем, у нее двое детей.
- Она сильно переживала?
Мегрэ предпочел промолчать.
- Что вы со мной сделаете?
- Вас отведут в камеру, в изолятор временного содержания. Завтра вас допросит следователь прокуратуры, который, возможно, выдаст ордер на арест. До окончания следствия вас, очевидно, будут содержать в Сайте, а после, вполне вероятно, переведут во Фрэн до начала слушаний дела в суде.
- Жену я не увижу?
- Во всяком случае, некоторое время.
- Когда газеты сообщат о моем аресте?
- Завтра. Кстати, мне показалось, что в коридоре уже ждут журналист и фотограф.
Мегрэ немного устал. Он тоже как-то вдруг расслабился и ощущал душевную пустоту. Разговаривал мягко.
Он вовсе не выглядел победителем и в то же время испытывал облегчение.
Вместо одного убийцы было двое. Не это ли он подсознательно искал?
- Я хочу попросить вас об одном одолжении, в котором вы мне, вероятно, откажете. Не хочу, чтобы жена узнала о моем аресте из газет, а уж тем более благодаря телефонному звонку своей мамочки или какой-нибудь подруги. Сейчас она, скорее всего, ужинает. Я уверен, что она на вилле...
- Какой номер телефона у вас на вилле?
- Сто двадцать четыре...
- Алло, мадемуазель, соедините меня с номером сто двадцать четыре в Ла-Боле... Да, срочно...
Теперь уже он торопился освободиться. Через три минуты его соединили.
- Вилла "Зонтичные сосны"?
- Да.
- Мадам Маоссье? Это Мегрэ. В моем кабинете находится ваш муж, он хочет вам что-то сказать.
Мегрэ подошел к окну и встал перед ним, покуривая трубку.
- Да. Я в уголовной полиции. Ты одна?
- С горничной.
- Слушай меня внимательно... Тебе предстоит пережить тяжелый удар...
- Ты так считаешь?
- Да. Я только что признался. Я уже не мог поступить иначе.
Вопреки его ожиданию, она осталась спокойной.
- В обоих?
- Что ты хочешь сказать?
- В обоих убийствах?
- На бульваре Рошешуар не я, а Вивьен...
- Я так и чувствовала... И когда ты увидел его через двадцать лет, в тебе вновь вспыхнула ревность...
- Ты знала?
- Я сразу об этом подумала.
- Почему?
- Потому что я тебя знаю...
- Что будешь делать?
- Продолжу отдых здесь, если только меня не вызовут к следователю. А что будет потом - не знаю. Между нами никогда не было большой любви... По сути, я была лишь заместительницей... Мать, скорее всего, будет настаивать, чтобы я потребовала развода...
- А!
- Тебя это удивляет?
- Нет... До свидания Клодетт...
- До свидания, Луи...
Когда Маоссье положил трубку на рычаг, он почти шатался. Он не ожидал, что этот телефонный разговор примет такой оборот. И дело было не только в том, что сказано, но и в том, что за этим последует. Пятнадцать лет жизни оказались стертыми за несколько минут.
Мегрэ открыл шкаф и налил из хранившейся там бутылки коньяка маленькую рюмку.
- Выпейте...
Маоссье заколебался, удивленно глядя на Мегрэ.
- Я не знал... - пробормотал он.
- Что ваша жена догадалась?
- Она собирается подавать на развод...
- А чего вы хотели? Чтобы она ждала вас?
- Я больше ничего не понимаю.
Он выпил коньяк залпом и закашлялся. Потом, не садясь, прошептал:
- Спасибо, что не давили на меня...
- Отведите его в изолятор, Торранс...
Толстяк Торранс выглядел потрясенным. Маоссье ждал его в центре кабинета. Как ни странно, но сейчас он уже не казался таким высоким, а черты лица как-то поплыли и стали совершенно банальными.
Он хотел было протянуть руку, но не сделал этого.
- До свидания, комиссар.
- До свидания...
Мегрэ чувствовал себя отяжелевшим. В ожидании возвращения Торранса он медленно прохаживался по коридору.
- В какой-то момент я растрогался, - признался инспектор.
- Пойдете выпить стаканчик в "У дофины"?
- С удовольствием...
Они покинули здание уголовной полиции и вошли в знакомый зал. Там сидели многие инспекторы, но только один из уголовной полиции.
- Что будете пить, комиссар? - спросил хозяин.
- Большой стакан пива. Самый большой из тех, что у вас есть...
Торранс заказал то же самое. Мегрэ выпил пиво почти залпом и протянул стакан хозяину, чтобы тот вновь его наполнил.
- Сегодня меня мучает сильная жажда... - И Мегрэ машинально повторил, как будто не понимая смысла произносимых слов: - Да, сильная жажда.
Домой он вернулся на такси.
- Даже не знаю, стоит ли ужинать.
Он рухнул в кресло и вытер со лба пот.
- Для меня дело закрыто...
- Арестовал виновного?
- Да.
- Того, к кому летал в Ла-Боль?
- Да.
- Хочешь, сходим поужинать в ресторан? У меня только холодная говядина и винегрет.
- Я не голоден.
- Еда уже на столе, так что поешь все-таки...
В этот вечер он не стал смотреть телевизор и лег спать в десять часов.