– Нет, вы не обижали меня и не пренебрегали мной. Вы – господин, а я – служанка. Мне не хочется переступать черту. Мистер Лайтвуд, пожалуйста… не нужно ставить меня в такое неловкое положение.
Гидеон поднял было руку, но после этих слов опустил ее. Он казался таким удрученным, что сердце Софи смягчилось. «Я потеряю все, а ему терять нечего», – напомнила она себе. Этими словами она убеждала себя, лежа ночами на узкой кровати и помимо воли вспоминая его глаза цвета грозового неба.
– Я думал, мы друзья, – сказал он.
– Я не могу быть вашим другом.
Он подошел еще ближе.
– А что, если я как раз собирался спросить тебя…
– Гидеон! – С трудом переводя дух, в комнату ворвался Генри в одном из своих ужасных жилетов – зеленом в оранжевую полоску. – Твой брат здесь. Он там, внизу…
Глаза Гидеона округлились.
– Габриэль здесь?
– Да. Кричит что-то о вашем отце, но отказывается посвящать нас в подробности, пока ты не придешь. Он не шутит. Пойдем.
Гидеон помедлил, переведя взгляд с Генри на Софи.
– Я…
– Пойдем, Гидеон. – Генри редко бывал настойчив, но в такие моменты спорить с ним было невозможно. – Он весь в крови.
Побледнев, Гидеон потянулся к мечу, висевшему возле двери.
– Уже иду.
Габриэль Лайтвуд стоял в прихожей, прислонившись к стене. Камзола на нем не было, а рубашку и брюки покрывали алые пятна. Сквозь открытые двери Тесс увидела остановившийся снаружи, у крыльца, экипаж Лайтвудов с огненным гербом на боку. Должно быть, Габриэль приехал сюда один.
– Габриэль, – ласково произнесла Шарлотта, словно пытаясь успокоить норовистого жеребца, – Габриэль, расскажи нам, пожалуйста, что случилось.
Габриэль был высок и строен. Его каштановые волосы слиплись от крови, глаза сверкали. Он провел руками по лицу. Пальцы тоже были в крови.
– Где мой брат? Мне нужно поговорить с братом.
– Он сейчас придет. Я послала за ним Генри. А Сирил уже готовит институтский экипаж. Габриэль, ты не ранен? Может, применить руну ираци?
В голосе Шарлотты слышалась материнская забота, словно этот юноша никогда не смотрел на нее свысока, прячась за спиной Бенедикта Лайтвуда, словно они с отцом никогда не плели интриги, чтобы отобрать у нее Институт.
– Как много крови! – воскликнула Тесс, подходя ближе. – Габриэль, она ведь не твоя?
Габриэль посмотрел на нее. Тесс впервые не заметила в его поведении ни тени позерства. В его глазах был только страх, страх и смятение.
– Нет… Это их кровь…
– Их? О ком ты говоришь?
Вопрос задал Гидеон, который уже спускался по ступенькам со второго этажа, держа в правой руке меч. Рядом с ним шли Генри и Джем, а чуть позади – Уилл и Сесили. Джем в ужасе замер посреди лестницы, и Тесс поняла, что он увидел ее в свадебном платье. Глаза юноши вспыхнули, но он не успел ничего сказать: все спешили вниз, и его вынесло к подножию лестницы, как листок в бурном потоке.
– Отец пострадал? – спросил Гидеон, остановившись возле брата. – А ты?
Он дотронулся до подбородка Габриэля и повернул лицо брата к себе. Габриэль был выше Гидеона, но признавал его старшинство и теперь радовался, что брат рядом, и вместе с тем огорчался, что он говорит так резко.
– Отец… – начал Габриэль. – Наш отец – червь.
Уилл усмехнулся. Он прибежал прямо с тренировки и не успел переодеться. Влажные от пота волосы завивались у его висков. Уилл даже не взглянул на Тесс, но она к этому уже привыкла: в последнее время юноша смотрел на нее только в случае крайней необходимости.
– Приятно слышать, что ты пересмотрел свое мировоззрение, Габриэль, но ты выбрал весьма странный способ объявить об этом.
Гидеон бросил укоризненный взгляд на Уилла, а затем снова повернулся к брату.
– Что ты имеешь в виду, Габриэль? Что натворил отец?
Габриэль покачал головой и бесцветно повторил:
– Он – червь.
– Я знаю. Он бросил тень на доброе имя Лайтвудов и лгал нам обоим. Он опозорил маму и уничтожил ее. Но нам не нужно быть такими, как он.
Габриэль отпрянул от брата, неожиданно сверкнув зубами, обнажившимися в свирепом оскале.
– Ты не слушаешь меня, – прошипел он. – Он червь. Червь. Такое длинное чудище, похожее на змею. С тех пор как Мортмейн прекратил присылать лекарство, ему становилось все хуже. Он менялся. Язвы сначала появились у него на руках, а затем стали покрывать все тело: руки, шею, лицо… – Зеленые глаза Габриэля обратились к Уиллу. – Это сифилис, так ведь? Ты ведь все о нем знаешь! Разве ты не эксперт?
– Ну, не то чтобы я его изобрел, – начал Уилл. – Просто я уверен, что демонический сифилис существует. Есть свидетельства… В библиотеке можно найти упоминания…