Принцесса улетела на охоту, а Лаз, все еще в форме ласки, продолжал спать. По крайней мере еще несколько минут назад он спал. Однако появление под его деревом неизвестных ему существ, пахнущих тем самым странным и неприятным запахом, быстро привело белоснежного зверька в чувства. Он замер на месте, решив дождаться, пока чужаки уйдут, такое уже случалось и ему удавалось вполне успешно прятаться, но не в этот раз.
— Мама, тут звелек! — Радости картавящей девятилетней егозы не было предела. А вот родители явно не были в восторге от того что их дочка обнаружила на дереве на высоте почти десяти метров неизвестное дикое животное.
— Не трогай его и живо спускайся! — В голосе матери послышались истерические нотки.
Однако не так просто запретить что-то девятилетнему ребенку, если нет возможности оттащить его в сторону или дать подзатыльник. И, естественно, девочка слушаться маму просто так не собиралась. Пухлая детская ладошка протянулась к белоснежной ласке и…
— Лина! — Не помня себя от страха, мама, увидевшая как дочка начинает падать с высоты трехэтажного дома, бросилась вперед, чтобы хотя бы попытаться ее спасти, однако поймать девочку ей не удалось.
Вот только причина была совсем не той, о которой можно было подумать. Девятилетняя непоседа, еще только готовившаяся начать плакать от прокушенной лаской ладошки и даже не успевшая испугаться чувства падения, зависла в воздухе, окончательно потерявшись в испытываемых эмоциях.
Острая мордочка высунулась с края гнезда, белоснежный зверек с любопытством воззрился на подвешенную между веток дуба малышку. Однако в следующую секунду взгляд блестящих глаз-бусинок ласки затуманился, а девочка, словно подвешенная на оборвавшемся тросе гимнастка, сорвалась вниз. К счастью, страшного не произошло, через полметра полет малютки остановила толстая ветвь дерева, и пусть она неслабо ударилась спиной и затылком, по сравнению с падением на землю это было ничто.
Ласка замотала головой и, похоже, пришла в себя. Потому что все-таки заплакавшая Лиа была снова поднята в воздух, после чего, медленно и осторожно, огибая все ветки и сучки, спущена прямо в руки перепуганных до полусмерти родителей. Сам белоснежный зверек спускался следом, ловко цепляясь лапками за бугристую кору векового дуба. На земле они оказались почти одновременно.
Вся семья уставилась на него с шоком и даже страхом. Даже малышка была уже достаточно взрослой, чтобы понять, что ее полет — явно случай необычный, как и то, благодаря кому она отделалась легким испугом и ушибленным затылком. Хотя, если бы не этот зверек, она бы вряд ли упала, но тут уже вопрос другой. А между тем ласка снова утратила связь с реальностью, ее лапки подогнулись и она растянулась на траве.
Сознание Лаза после встречи нос к носу с человеком и последующего применения магии находилось в хаосе. Последние три года он словно спал, погруженный во тьму, мягкую, приветливую, такую родную, но его из этой тьмы нагло выдернули. И спрятаться обратно уже не было никакой возможности. Уютный мирок, который он создал, чтобы отгородиться от мира, трещал по швам, реальность требовательно стучалась в двери, и, как бы он не старался, удары становились все сильнее, а трещины все шире.
Сначала размытые и неясные, кадры воспоминаний с каждым мгновением приобретали четкость и ясность. Смерть матери, жестокая расправа над удерживавшими друзей магами, высший маг, погибший, потому что его душа не выдержала попытки ее поглотить, его собственные руки, переломанные и окровавленные, продолжающие бить бездыханное тело… и Черныш, убитый этими самыми руками. В этот момент сознание в последний раз попробовало закрыться, отгородиться от этого кошмара, заснуть, но было слишком поздно. От кошмаров реальности не спрятаться во сне.
Словно прорвалась плотина. Все три года, прошедших с того проклятого дня, промелькнули перед глазами Лаза за считанные секунды. Смена животных форм, сон под крылом становившейся все больше и больше Принцессы, жесткая трава на зубах кролика и теплая кровь на клыках волка, полеты в небесах, бег между деревьями, давящая, но невероятно удобная плотность воды… теперь, когда все это возвращалось к нему, Лаз мог уже не инстинктами, а разумом осознать происходившее и многое понять. К примеру то, почему его крылатая спутница выросла до невозможных не то что для ястреба, но и в принципе для летающей птицы размеров. Это было влияние энергии Зверя, просачивающейся из его души в ее и перестраивающей тело Принцессы примерно также, как это происходило с животными в аномальных зонах. Над чем-то требовалось подумать, к примеру, почему он перестал возвращаться в человеческую форму и почему создание трансформации животного занимало от силы несколько минут, а не как должно быть — несколько дней.