– Рассказывай, – просматривая бумаги, бросил Марк собеседнику.
– У меня есть причины полагать, что я не человек.
– Мне уже вызывать санитаров, или ты сможешь меня удивить? – поинтересовался Марк. – Придумаешь что-то поинтереснее Наполеона, Иисуса и Гитлера?
– Искусственный интеллект, – просто сказал Денис.
– Великолепно. – Марк даже отвлекся от снимков в папке. – Претендент на звание самого креативного шизофреника. Давай-ка я всю историю послушаю.
Денис несколько секунд молчал, смешно морщился, соображал, как построить рассказ. Марк обратил внимание на руки собеседника. Он как-то неловко сложил пальцы домиком. Топорно, не автоматически, как ребенок.
– Что ты про меня знаешь?
– Это викторина, что ли? – скривился Марк.
– Просто пытаюсь понять, насколько издалека начинать.
– Ну, учился ты где-то в Лондоне, наверное сын олигархов или чиновников, не знаю. Потом вдруг решил заниматься инновациями в России. Прекрасное сочетание европейского диплома, перед которым у нас все преклоняются, связей, харизмы и уверенности в себе. Русский Илон Маск, гений биотеха, любимец чиновников, главный образец достижений народного хозяйства, демонстрационный образец прогресса на всех международных выставках. Главный племенной жеребец нашего колхоза. Но никаких реальных достижений в науке я за тобой не знаю. Сплошная болтология и популизм, распилы грантов и балабольство на модных форумах.
Марк закончил и понял, что выпалил все это на одном дыхании и теперь жадно хватает воздух.
– Ты всегда такой… нервный? – кажется, совершенно искренне поинтересовался Денис.
– Нет, только в твоем присутствии!
– Ладно, не мое дело… Историю мою ты в общих чертах знаешь, можно сразу переходить к сути. Никогда не думал, почему я занялся наукой?
– Какой наукой? – вздохнул Марк. – Ты же просто…
– Я не про то, как я зарабатываю деньги, – перебил Денис. – Я про мои исследования. В конце концов, про мою докторскую.
– Не читал… – неохотно признался Марк.
– А она пересекается с твоей, между прочим.
– Ты читал мою докторскую?!
– И почерпнул из нее много важного. И во многом благодаря тебе я сделал то, что сделал.
– Можешь как-то более конкретно? – Марк пролистывал бесконечные снимки и анализы.
– Вероятно, я вылечил альцгеймера, – просто сказал Денис.
Марк молча уставился на него. Денис спокойно смотрел в ответ. С беспристрастным, чуть идиотским, отсутствующим выражением лица. То ли слишком расслабленное, то ли еще что… Но раздражающее.
– Что значит – вероятно?
– Что нужны дальнейшие эксперименты. На людях. Я, по-твоему, с чего вдруг бросил научную карьеру в Лондоне и приехал в Москву – торговать лицом?
– Ладно. – Марк отложил папку и медленно сел в кресло. – Теперь я внимательно слушаю.
Денис пожал плечами, как бы не понимая, что именно привлекло пристальное внимание собеседника.
– Моя бабка болела. Я хорошо помню, как она превращалась… во что-то другое, не знаю, человек ли это вообще. Уже потом узнал, что у меня тоже генетическая предрасположенность. Почти гарантированный ранний альцгеймер. У тебя довольно обширный опыт в психиатрии и психотерапии, ты все прекрасно понимаешь. Хорошо мотивированный человек способен на чудо. Я очень быстро и очень хорошо учился. И нашел потенциальный способ бороться с деменцией, но не с помощью фармакологии.
– Биотех? – предположил Марк.
– Говорю же, – кивнул Денис, – твоя докторская пересекается с моей. Биотехнологии и нанотехнологии.
– У тебя фамилия не Чубайс? – не сдержался Марк.
– Ты завидуешь, что ли? Что за дурацкие прибаутки? – неестественно спокойно поинтересовался Денис.
– Давай к делу.
– Нет, ну в самом деле? Неужели ты не можешь представить, каково это? Плавно терять разум. Особенно для ученого. Сама перспектива не ужасает?
Он посмотрел на собеседника. Как будто бы изучающе. Как будто, потому что Марк не был до конца уверен в его выражении лица. Вот он всматривается в эти зеленые глаза и не понимает, что там. Интерес? Усталость? Растерянность? Вообще есть какая-то эмоция? Явно какое-то нарушение мимики.
– У меня плохо с фантазией, – хмыкнул Марк. – Рассказывай дальше.
– Хорошо. В какой-то момент я уперся в проблему. Надо проводить эксперименты. В теории все работает, но нужны опыты на людях.