Эти вызванные электростимуляцией переживания, по-видимому, всегда воспроизводят реальные события прошлого. Но обычно это не такие воспоминания, которые больной сохраняет сознательно. Воспроизводимые эпизоды часто обыденны или маловажны и не содержат в себе ничего такого, что могло бы указывать на их значительность для больного в прошлом. Пропускание тока как будто извлекает на свет ту или иную случайную страницу из архивов памяти.
Хотя вспоминаемые события часто тривиальны, воспроизведение их никогда не бывает смутным. Яркость вызываемых переживаний всегда отличает их от образов обычной памяти. Согласно Пенфилду, «больные никогда не рассматривали возникающее переживание как воспоминание. Скорее это значило для них вновь слышать и вновь видеть, т. е. снова переживать мгновения прошлого». Тем не менее больной не теряет при этом связи с настоящим. Если во время одного из таких вызванных электростимуляцией переживаний ему задают вопросы, то он обнаруживает понимание того, что он находится в операционной и что те, другие события сродни воспоминаниям, а не текущей действительности. Беседы с теми, кто сам испытал это явление, привели к введению термина «двойное сознание» для характеристики субъективного состояния: больной осознает как бы два одновременных существования: одно в операционной, а другое в той части прошлого, которая для него оживает.
Переживания, вызванные раздражением коры, отличаются от обычных образов памяти и в некоторых других отношениях. Пенфилд пишет (17]:
«Когда электрод нейрохирурга случайно активирует запись прошлого, это прошлое развертывается последовательно, мгновение за мгновением. Это несколько напоминает работу магнитофона или демонстрацию киноленты, на которой как бы запечатлено все, что человек некогда осознавал, то, на что он обратил внимание в тот промежуток времени. Здесь отсутствуют ощущения, которых он не замечал, разговоры, к которым он не прислушивался.
Время в этом «фильме» всегда идет вперед, никогда не в обратном направлении, хотя события относятся к прошлому. По-видимому, оно течет со своей собственной, неизмененной скоростью. Создается впечатление, что если уж какой-то отрезок времени начал воспроизводиться, то он оказывается под защитой функционального принципа «все или ничего». Некий регулирующий тормозной механизм должен препятствовать активации других эпизодов «фильма». Пока электрод находится на месте, воспроизведение прошлого идет своим чередом. Время никогда не останавливается, не поворачивает вспять, не перескакивает на другие периоды. При удалении электрода все прекращается так же внезапно, как началось.
Воспроизведение определенного эпизода иногда можно повторять, прерывая раздражение и вскоре возобновляя его в той же или в близкой точке. В этом случае эпизод каждый раз начинается с одного и того же момента. Порог возбуждения данной реакции, по-видимому, оказывается на некоторое время пониженным в результате первого раздражения...»
Следует отметить, что предположение Пенфилда о снижении порога при повторном раздражении согласуется с наблюдением иного рода, которое было сделано другим исследователем этой области — М. Болдуином из Национального института здравоохранения. Болдуин указал на то, что такие воспоминания можно вызвать лишь в том случае, если у больного ранее были эпилептические явления, связанные с повреждением ткани вблизи того участка мозга, электростимуляция которого возбуждает образы памяти. Отсюда он заключил, что этот феномен обусловлен снижением нормального порога активации следов памяти электрическим раздражением под влиянием биотоков, посылавшихся в соответствующую ткань во время прежних эпилептических приступов.
Очевидная прямая связь этих экспериментов с важной функцией памяти возбудила большой интерес к попыткам определить границы специфических областей коры, стимуляция которых может давать подобный эффект. В результате длительной работы многих исследователей локализация этого феномена сейчас почти полностью установлена. Следы памяти активируются только тогда, когда раздражающий ток пропускают через кору одной из височных долей, у нижнего края левой и правой сторон головного мозга.
Как мы уже знаем (гл. 7), эпилептические приступы, обусловленные разрядами в области височных долей, как естественные, так и искусственно вызванные электрическим раздражением, характеризуются психическими эффектами. Если эпилептогенный очаг расположен в глубине под корой височных долей, часто наблюдаются спутанность и помрачение сознания, амнезия и автоматизм поведения. Если очаг (или раздражающий электрод) находится в самой височной доле, то, как мы знаем, при эпилептическом приступе можно ожидать значительно развитых галлюцинаций. Обнаружено также, что электрическое раздражение в этой области может иногда вызывать иллюзии, позволяющие предполагать нарушение ряда процессов, при помощи которых мы классифицируем наши ощущения, подразделяя их на различные категории путем сравнения с прошлым опытом. Мы плохо представляем себе, какие именно мозговые механизмы лежат в основе этих сложных процессов. Однако по меньшей мере намеком на какую-то упорядоченность может служить то обстоятельство, что единственные корковые пути к следам прошлых событий, которые мы можем отыскать, лежат в тех же областях мозга, которые, по-видимому, участвуют и в других психических процессах, по самой своей природе требующих использования данных памяти.