– Самое сложное было согласовать все технологии, – объяснила Виктория, которая координировала техническую часть проекта. – Каждая цивилизация предлагала свои решения, и заставить их работать вместе оказалось настоящим вызовом.
Мастер Кривоспир подошел к секции, где устанавливались паровые стабилизаторы – его вклад в проект.
– А я все думаю, зачем в межвселенском корабле нужны паровые машины, – сказал он с усмешкой.
Геометрия-Мысли, которая руководила расчетами навигационных систем, ответила своим математически точным голосом:
– Паровые технологии обеспечивают базовую стабильность при переходе между измерениями. Они работают на универсальных физических принципах, которые действуют в большинстве реальностей.
Поток-Бесконечности добавил, принимая форму схемы корабля:
– А наши адаптивные материалы позволяют кораблю изменять конфигурацию в зависимости от законов физики текущего измерения.
Парадокс-Реальности произнес что-то, что переводчик передал как:
– Главное – сохранить целостность экипажа при прохождении через зоны, где логика работает по-другому.
Антон подключился к системе мониторинга корабля через свой нейронный интерфейс. То, что он почувствовал, было удивительным – корабль уже обладал зачатками собственного сознания, порожденного взаимодействием всех встроенных технологий.
– Он живой, – сказал он с изумлением.
– Не совсем, – уточнил Логис-7, который отвечал за системы искусственного интеллекта корабля. – Скорее, он находится в процессе становления живым. Каждая новая система добавляет ему сложности.
Зефирида вошла в лабораторию в сопровождении группы инженеров из Техноократической Империи.
– Как дела с системами жизнеобеспечения? – спросила она.
– Готовы на восемьдесят процентов, – ответила Вольта, которая специально прилетела для участия в проекте. – Основная проблема – как обеспечить дыхание существ, которым нужны совершенно разные атмосферы.
Корень-Мудрости, который создавал биологические системы корабля, зашелестел задумчиво:
– Решение оказалось проще, чем мы думали. Создаем множественные микроклиматы в рамках единого пространства. Каждый член экипажа получает персональную зону комфорта.
В это время в лаборатории появился Квазар в сопровождении существа, которого Антон видел впервые. Это был гуманоид с полупрозрачной кожей, сквозь которую были видны пульсирующие энергетические каналы.
– Позвольте представить Навигатора Бездн, – сказал Квазар. – Один из немногих, кто имеет опыт межвселенских путешествий.
Навигатор поклонился и заговорил голосом, который звучал как эхо из глубокого колодца:
– Приветствую смельчаков, решивших бросить вызов барьерам реальности. Должен предупредить – путешествие между вселенными крайне опасно.
– Какие именно опасности нас ждут? – спросил Антон.
Навигатор активировал портативный проектор, и в воздухе появились изображения различных межвселенских феноменов.
– Во-первых, зоны пустоты – области между вселенными, где не существует ничего. Даже время там не течет обычным образом.
На проекции появилось изображение абсолютной черноты, которая вызывала инстинктивный страх.
– Во-вторых, призрачные вселенные – реальности, которые существуют, но не стабильны. Вы можете попасть в мир, который исчезнет через несколько часов.
Следующее изображение показывало мерцающую, неопределенную реальность.
– В-третьих, зеркальные миры – вселенные, которые являются искаженными отражениями известных реальностей. Там все может быть наоборот.
– А что самое опасное? – спросила Виктория.
– Лабиринты Безумия, – ответил Навигатор, и его голос стал еще более зловещим. – Зоны, где логика вообще не работает. Там можно потерять не только корабль, но и рассудок.
Мелодия-Сфер, которая настраивала акустические системы корабля, спросила:
– А как избежать этих опасностей?
– Точной навигацией, осторожностью и... удачей, – честно ответил Навигатор. – Межвселенские путешествия всегда остаются рискованными, какие бы технологии вы ни использовали.
Созерцатель Вечности, который наблюдал за подготовкой, подошел к Антону:
– Вы уверены, что готовы к таким рискам? Поиск вашего мира может занять месяцы или даже годы.
Антон задумался. За время подготовки он много размышлял о своей мотивации. Действительно ли он хотел вернуться домой, или это была просто ностальгия?