Обойдя грузовик по кругу, он тщательно вглядывался в лица боевиков, последним подойдя к Мусе.
— Нет, и не этот! — сплюнул спецназовец и вытер подошву ботинка, успевшую испачкаться кровью террориста.
Было похоже, что предводителя этой компании здесь попросту нет. Куда он девался — над этим можно было размышлять долго, но в планы спецназовца это не входило.
— Очистить территорию! — отдал он новый приказ.
Коммандос принялись за «уборку». Тела террористов остались в кузове. Те, кто выпал во время боя, были возвращены на место.
— Подгоняй! — скомандовал старший водителю трейлера.
Трейлер подъехал к полугрузовику вплотную, его задняя стенка опустилась, как аппарель. Внутри виднелись уложенные ровными рядами медикаменты и питьевая вода — на случай, если остановят. При помощи электролебедки полугрузовик был втащен внутрь. Аппарель снова закрылась.
— На «уборку» ушло ровно одиннадцать минут, — констатировал командир, глядя на часы, — нормально, хотя может быть еще лучше. Ну, ничего, думаю, у нас еще будет возможность попрактиковаться. Уходим.
Так же быстро, как и появились, бойцы исчезли, оставив после себя лишь несколько стреляных гильз.
Снаружи все выглядело обычно. За рулем трейлера восседал небритый водила в арафатке, по виду — типичный араб. Рядом виднелась типичная восточная женщина, одетая соответствующим образом. Лицо ее было закрыто, а из-под платка выбивались волосы цвета воронова крыла. И лишь «узи», ненавязчиво торчавший из ее сумки, свидетельствовал: эти люди — тоже израильские коммандос.
— Вроде свидетелей нет. В принципе, удивляться надо было, если бы они тут оказались. Что им тут делать? Утро, да и район нежилой, — обратился водитель к своей пассажирке, цепким взглядом окидывая окрестности.
Внезапно у полуразрушившегося строения он заметил мальчика с огромными, полными страха глазами, прижавшегося спиной к стене. Водитель схватил пистолет, лежавший рядом, собираясь выстрелить в ненужного свидетеля. Мальчик вжался от страха в стену. Казалось, увидев направленный на него ствол, он пытался слиться со стеной в единое целое. Панический страх охватил ребенка. Он замер и смотрел на пистолет, как кролик смотрит в глаза удаву.
Однако выстрела не произошло. Женщина с закутанным лицом, сидящая рядом с водителем, увидев, куда направлен пистолет, перехватила и опустила руку с оружием. Затем, повернув голову в сторону мальчика, она приложила палец к губам: «Будешь молчать — будешь жить».
Напуганный ребенок кивнул в ответ, рванулся с места и исчез в развалинах. Трейлер, урча и набирая обороты, скрылся за поворотом, увозя в своем брюхе необычную добычу. После того как он проехал несколько кварталов, к нему присоединился полицейский автомобиль с тем самым замаскированным спецназом. Кортеж, не останавливаясь, двинулся дальше.
Водителя трейлера звали Леонид Черток. Он не первый год занимался подобными операциями. Как и немалая часть населения Израиля, родился Леонид в Советском Союзе. Его родители переехали в Израиль на постоянное место жительства, когда он был еще ребенком. Семья обосновалась в городе Ашкелоне, в полусотне километров от Тель-Авива, на побережье Средиземного моря. Отслужив срочную в спецназе, Леонид так и остался в армии. Его, внешне походившего на араба, приняли в «Дувдеван».
— Если бы чуть раньше, они не успели бы обстрелять Израиль. Да и пацана стоило бы грохнуть: во-первых, свидетель, во-вторых, из него только террорист вырастет. А ты не дала мне выстрелить! — высказался он, управляя рефрижератором. — Тоже мне, жалостливая!
— Опоздали, конечно, ничего не поделаешь, — согласилась его спутница — Суламифь Гоц.
Но, вспоминая глаза ребенка, она добавила:
— Пойми, Леонид, мы — солдаты. С детьми и женщинами не воюем. Хочешь стать таким, как они, те, кто несет смерть народу Израиля? Ты же военный, а не террорист. Хотя я тебя в чем-то понимаю. У меня у самой пол-Ашдода родственников. Наверняка и на этот раз по Ашдоду стреляли…
Черток вздохнул, ничего не ответив.
Машина неслась по «гуманитарному коридору» прямиком в Израиль, сопровождаемая фальшивыми полицейскими. По дороге встретилось несколько патрулей, но никто и не думал останавливать трейлер.
Часть дороги сидевшие в кабине ехали молча, и каждый думал о своем. Скрип тормозов и резкий поворот руля заставили Суламифь схватить рукоятку «узи». Она быстро бросила взгляд вперед и по сторонам.
— Не нервничай, — повернув направо, сказал Черток, — всего лишь яму проворонил.
— Это не нервы, — ответила она, — сам ведь знаешь — реакция.
— Да ладно тебе, расслабься, — пребывая в хорошем расположении духа, сказал он, на мгновение подняв руки вверх.
— Задумалась! — ответила Суламифь и потянулась, разминая затекшие ноги.
Окончательно придя в себя, она поинтересовалась:
— Леонид, у меня к тебе вопрос по существу.
— Валяй, — проявляя фамильярность, сказал тот.
— Кто тебя информировал, что будет обстрел? Ведь подняли совершенно неожиданно, посреди ночи, — вспоминала она, — инструктировали в вертолете, гримировались тоже.
— Сорока на хвосте принесла! — отшутился Черток.
— Сорока — это хорошо, а все-таки где узнал? — настаивала Суламифь. — Тебя только пять дней назад отправили в Газу, и уже информация, да еще какая!
— Завидуешь, что ли? — ухмыльнулся Черток.
Суламифь, видя, что расколоть коллегу не удастся, состроила гримасу и больше не расспрашивала его.
Глава 5
В Балашихе в квартире, где проживала семья Локис, все шло своим чередом. Мать и сын ужинали, глядя в телевизор. В это время шли вечерние новости. Ведущая рассказывала об одном из многих инцидентов, случившихся за день.
— …туристический автобус, направлявшийся из Шарм-Эль-Шейха в Каир, столкнулся с грузовиком. В результате погибли двенадцать человек, в том числе пятеро туристов из России. По данным МВД Египта, в стране ежегодно происходит около двадцати семи тысяч дорожно-транспортных происшествий. На дорогах этой страны гибнут более шести тысяч человек, еще тридцать тысяч получают травмы и увечья, — сообщил диктор.
— Ну ты посмотри, — вздохнула Антонина Тимофеевна, — люди отдыхать поехали, а обратно либо инвалидами возвращаются, либо вообще не приезжают.
— М-да… — проронил Локис, покачав головой.
— Соседка наша, тетя Клава с первого этажа, рассказывала — летом в Турцию Сережка ее ездил отдыхать. Помнишь его? Старше тебя на пять лет. Он сейчас в Москве работает, в начальство выбился. Фирмой какой-то заправляет. Так вот — с водной горки съехал, голову всю рассек, об край бассейна ударился. Приехал весь забинтованный, вот что творится. Что уж люди в этом Египте забыли? Я в молодости только в Ленинграде и была, на крепость Петропавловскую и в Петродворец на экскурсии водили. Красиво! Нам на заводе путевки выдавали. Вот раньше профсоюзный комитет был, и стоило все дешево, а сейчас что? И ведь покрасивее всяких там пирамид…
— Ну, это ты зря, мам! — усмехнулся Локис. — Я вот книжку читал, так там пишут, что нет такой техники в современном мире, чтоб построить пирамиды. И по сей день загадка для ученых — как их создали. Представляешь, огромного веса камни на такую высоту поднять! А ты говоришь… Петербург — это наша история, а Египет — древние цивилизации. А знаешь, кто сфинксу нос отколол? То-то же — есть версия, что это наполеоновские войска орудие направили и выстрелили. А еще…
— Ни в какие Египты не отпущу, — строго сказала мать, — вон автобусы бьются, самолеты падают.
— Мать, а как же свет посмотреть и себя показать? — не соглашался Владимир.
— Вот в позапрошлом году на работе сменщица моя рассказывала — дочка с семьей отдыхать поехала в Украину, а там склады военные какие-то от жары взрываться стали, так они еле ноги унесли. Так что если и хочешь чего, вон в Москву съезди, пройдись по Красной площади: тут тебе и древность, и к дому близко! — отрезала Антонина Тимофеевна.