Теперь дорога на небеса для него закрыта, он добровольно отвергнул этот путь, решив принести себя в жертву мёртвому лесу, забрав с собой убийц его родителей. Несомненно, они пойдут по его пути, иначе быть для него не может. Для чего тогда погнались за ним? Впрочем, есть у него подозрения, но шанс правдивости его предположений ниже, чем вес гусиного пера в церковных школах.
Руа, касаясь своими детскими ладошками, ступал осторожно, пытаясь случайно не споткнуться. Он, кроме служб в церкви, никогда не молился богам. Пусть они были, но его проблемы никоим образом не пересекались с их вопросами, возвышающимися на совершенно другом уровне важности. Или благополучие всего человечества может сравниться с отсутствие желания получить отцовских тумаков? Однако, сейчас он обращался ко всем возможным богам и молился им. Нет, не о спасение, а торжестве справедливости. Не могут такие ублюдки жить на свете. В противном случае вся церковь пропитана опьяняющий разум ложью.
Коридор сменялся за коридором, лишь тусклый свет, исходящий от причудливых светящихся грибочков разный формы, позволял ему идти вперёд, но не всегда они попадались, тогда Руа решил вырвать самый крупный из них. Одинаково прозрачные они привлекали на себя взгляд. Благодаря сорванному грибу путешествие слегка упростилось, и он больше не спотыкался. Походка стало уверенней, вслед за ней появился интерес к месту.
Присмотревшись к холодным стенам, Руа приметил интересные картинки. Все они совмещались и дополнялись, строя единую последовательность. Юноша мог и не обращать на них внимание и продолжить путешествие. Тем не менее, ему было жизненно необходимо отвлечься от смерти родителей, а в их факте он был просто уверен. Возможно, к началу следующего дня они воссоединятся, и весь мрак последних часов развеется вечным умиротворением. Думая в таком ключе про загробную жизнь ему становилось скучно.
Руа видел лишь середину сюжета. На стенах изображалось умерщвление дракона могучим рыцарем. Спустя пару настенных рисунков рыцарь изображается на троне. Шлем сменился короной, доспехи остались прежними. Над троном нависает драконья голова. Этот рассказ мог закончиться хорошим концом, вот только он не закончился и настенная роспись продолжает тянуться дальше, увлекая мальчишку своей необычностью.
Короля изображают в окружении красивой женщины и ребенка на руках. На следующем рисунке пропадает жена, вслед за ней и ребенок. Во взгляде короля мелькает безумие и рядом с ним находится изящный рогатый демон, протягивая ему свою руку. Король пожимает ее и далее детскому разуму все становится не совсем понятно. Много костей, кровавая река и молодые девицы закованные в рабские ошейники. Остальная роспись слишком повреждена и неразборчива, но Руа продолжал следовать по коридорам с интересными рисунками.
***
- Что будем делать? - спросил щетинистый разбойник. - Если мы не схватим его, то он нас убьет, а если войдём туда, то все равно умрем.
- Пацан все равно труп, - резко заявил самый высокий из присутствующих, - Может, просто скажем, что пацан специально спрыгнул с обрыва?
- Не, ребята, так дела не пойдут, он нам нужен живым в любом случае. - резко вмешался в третий. - Тут вопрос даже не в наших судьбах, а в жизнях наших родных, поэтому предлагаю решить жребием, кто из нас троих войдёт туда и поищет пацана.
Тощий и щетинистый переглянулись, кивнули друг дружке, схватили «инициативного» и потащили ко входу внутрь. Тот вырывался, кусался и материл своих компаньонов. Весь этот театр одного актера продолжался несколько минут, пока его силой не запихали в проход, крикнув напоследок:
- Без пацана можешь и не возвращаться!
Орса, так звали загнанного в мрачные катакомбы, поклялся, что если он найдет другой выход, или мальчишку, то припомнит им эту выходку, вероятно воткнутым ножом в печень. А ведь он предложил такой хороший вариант! Удача могла решить все за них, но дураки так считали. На то они и дураки, ещё и неудачливые, раз отказались в такой грубой форме. Да и сами они мудаки. Не стоило ввязываться во все это из-за желания заработать быстрых денег.
Говорила ему матушка: «Орса, никогда не держи людей за дураков, когда речь идёт о деньгах! Тысячу раз обманут». Надо было ему послушать ее совета. Нет! Самый умный, гордый и опытный. Что может быть проще, чем отобрать ребенка у родителей? Только отобрать конфету у того же ребенка. А может это как карма? Ну, грех это, воровать чужих детей и боги наслали на него справедливую кару. Да не может такого быть! Он ведь исправно платит десятину и молиться всем богам. Сам он суеверный, пока дело не касается золотых гор.