С каждым днем он все глубже увязал в этой паутине, с самого начала похожей на неудачный брак. А виноват был никто иной, как он сам. Лера раскрылась очень быстро. То ли из-за неопытности, то ли по своим природным качествам, она не обладала нужной дипломатичностью, чтобы скрыть неприятные стороны своей личности хотя бы до свадьбы. Может, виновата была мать, с детства внушавшая девочке мысль об ее непогрешимом совершенстве. Так или иначе, Лера, едва водворившись в доме Виктора, показала себя во всей красе. Отправить ее для любого было бы делом одной минуты, но Вите почему-то не хватало решимости.
Хотелось посоветоваться с друзьями, но было боязно. Игорь начнет шутить, каждой шуткой задевая самое больное место. Вечно он строит из себя убежденного холостяка. Рустам вообще не поймет, что к чему. У него образцовая семья: красавица-жена и двое прелестных детей. Их фото стоят на столе в кабинете. Рустам никогда не высказывался относительно семьи и брака, не поощрял и не поддерживал разговоры о женщинах, даже шутки на эту тему при нем замолкали. Так что можно предположить, что Витины страдания будут ему просто чужды.
Откуда ему было знать, что Рустам очень беспокоился о душевном состоянии своего компаньона. Оно грозило отразиться на делах компании, а такие вещи Рустам просекал с полпинка. Он даже советовался с женой, но полезного совета не получил. Красавица Ильсияр совершенно не разобравшись душевной драме компаньона, предложила познакомить его со своей троюродной сестрой из Казани. Рустам сам считал, что Витьке лучше было бы жениться, иметь нормальную семью, а не то безобразие, которое было у него с Дашей. Но сейчас речь шла о другом. Не дай Аллах, болван женится на этой своей Лере, она из него всю душу вынет. Один путь остался — отвлекать. Чем? Рабочими вопросами. Больше все равно нечем. Вот кстати эта реклама. Сегодня рекламщик придет, завтра тоже встреча, просидим допоздна, глядишь, мысли будут не о Лере. Пока тут царит эта стерва, вариант с казанской родственницей не имеет смысла. А там видно будет.
Вечером пришел представитель рекламного агентства. Притащил кучу каких-то проспектов. Буклетов, листовок, говорил долго и много. Все его речи не прибавляли ясности. Наоборот, и у Рустама, и у Виктора скоро голова пошла кругом. Часа через два, вконец обалдевшие, они сумели спровадить разговорчивого рекламщика.
Ну, если твоя Татьяна Павловна в том же духе, мы зря вообще все это затеяли, – голосом, полным отчаянья, произнес Рустам.
Делают же люди рекламу. Буклеты у этого типа были вполне ничего. Но работать с ним не будем. Он просто мозг выносит своей болтовней. Главное, ничего конкретного, зацепиться не за что. А Татьяна... Она совсем в другом стиле. Хотя по работе я ее практически не знаю.
Рустам тихонько усмехался. Все шло по плану. Пару раз за время встречи звонила Лера, Виктор коротко на нее рявкал. Во второй раз довольно злобно. Посмотрим, что дальше будет.
Татьяна прибыла на встречу минута в минуту. Она любила подчеркнуть свою пунктуальность. Это всегда выделяло ее на общем российском фоне, где небрежное отношение к своему и чужому времени считается нормой. Рустам, у которого пунктуальность носила несколько болезненный характер, был приятно поражен. Виктору просто радовался, что его одноклассница произвела такое хорошее впечатление на практически единственного человека, чьим мнением он дорожил.
Перед сослуживцами он пытался сделать вид, что на эти переговоры пришел от нечего делать. На самом деле вырваться удалось с трудом. С утра на него навалилась гора текучки, но он героическим усилием все разобрал к приезду Татьяны. Что не мог сделать сразу, переложил на другое время, но к четырем освободился.
Теперь они сидели в его кабинете. Правильно было бы в переговорной, но там засел Игорь. Виктор подозревал, что тот нарочно притащил ребят с объектов именно сегодня после обеда. Просто чтобы не думали, что ему делать нечего. А то компаньоны слишком заважничали, надо дать им почувствовать, где деньги зарабатываются.
Виктор относился к таким демаршам Игоря вполне лояльно, хотя про себя немного подсмеивался. Рустам просто не обращал внимания. Если Игорь собрал совещание, значит, такова производственная необходимость.
Таня радовалась, что на эту встречу пришла одна. Хотела взять с собой Лену из клиентского отдела, но та не вышла на работу. Сейчас стало совершенно ясно: Лена была бы лишней. Начала бы вылезать и сбила бы все дело. Хорошая девочка, отлично делает презентации, но на таких собраниях в узком кругу не умеет взять правильный тон.
А так эти двое уважаемых мужчин смотрят прямо на нее и впивают каждое ее слово.
При всем своем перфекционизме, сегодня Татьяна была собой довольна. Хорошо подготовилась и удачно оделась. Строго, элегантно, производит впечатление, но не отвлекает от того, что она говорит. А ей было что сказать. Не зря она велела Марине найти ей материалы о компании. Смогла прийти сюда не со стандартным набором, который здесь явно не прокатит, а с готовой концепцией.
Но начать следовало не с того, какая она хорошая. Пусть сами расскажут, что им надо.
Как я поняла из нашего телефонного разговора, Вы хотите проявить какую-то рекламную активность, обрести свое лицо на рынке. То, что мне удалось выяснить о вашей компании, говорит о двух вещах. Первое, вас на рынке довольно хорошо знают. Второе, вашу фирму путают с другими компаниями, которые занимаются тем же. Заказчикам скорее известны ваши имена, а не название компании. Это здорово. Лично вас знают многие, лично Вам готовы доверить самые сложные работы. У меня возник вопрос: что Вы хотите от нашего агентства? Чего ждете от рекламной кампании?
Татьяна почувствовала, что правильно поняла расстановку сил. С Витей она поговорит отдельно и потом. Решение будет принимать другой. Она улыбалась обоим, но речь свою адресовала Рустаму.
Татьяна Павловна, – начал Рустам, – я рад. Что Вы разобрались в ситуации. Все верно. Нас знают, но... Виктора Николаевича вообще все знают, те, кто с нами работал, знают меня и еще одного нашего компаньона. Хотелось бы, чтобы они воспринимали фирму в целом.
Рустам Ринатович, Вы могли бы показать мне образцы вашей рекламной продукции... Ну, там, буклеты, листовки, бланки. Что-то же вы делали за эти годы?
Рустам вдруг засуетился. Видно было, что ему это несвойственно, и что суетиться он не умеет.
Вот, я подобрал папочку. Тут совсем немного. Мы выпустили два буклета, первый — когда начинали это дело, второй через два года. С тех пор все. Ах, да, в прошлом году мы запустили корпоративный сайт.
Ваш сайт я уже видела.
Виктор вдруг развернулся к ней всем корпусом и проговорил с нескрываемым интересом:
Да? И Вы можете сказать нам свое искреннее мнение?
Искреннее? Виктор....
Николаевич.
Николаевич. Мое совершенно искреннее мнение — фуфло. Простите за резкость.
Оба мужчины вдруг оживились, и переключились друг на друга, забыв о Танином присутствии. Видно, у каждого было, что сказать по этой животрепещущей теме. Пусть ругаются, будет время посмотреть их бумажки.
Виктор тем временем нападал на Рустама:
Я же тебе говорил, что сайт — фуфло?! Говорил?!
Ну, говорил, – вяло отбивался Рустам. – Да я и сам знаю. Но нам все равно нужен был сайт.
Зачем было отдавать такое дело этому мальчишке, который компьютеры в офисе с трудом держал в порядке?
Не придирайся, он был вполне приличный сисадмин. Не хуже того, что у нас сейчас.
А сделал хреновый сайт. Толку от него ноль!
Но какой-то сайт нам был нужен. Нельзя вообще без сайта.
Устав от нападок, Рустам решил переменить фронт и повернулся к Тане.
Татьяна Павловна, а почему Вы считаете наш сайт... скажем, плохим?
Он доморощенный, это видно сразу. Такой дизайн подошел бы дворовой рок-группе, а вы — солидная компания. Занимаетесь очень серьезным делом. А кто вам делал буклет?