Я снимаю колпачок с перманентного маркера и двигаюсь к стеблю тыквы.
– Опусти оружие. – Рука Роуэна протягивается и останавливает мое движение, посылая волну электричества вверх по моей руке.
Его шутка снимает напряжение между нами.
– Из всего, что есть на прилавке, это оружие? – Я указываю на нож всего в нескольких дюймах от него.
– Это когда ты не знаешь, что делаешь.
– Прошу прощения? В прошлом году я выиграла наш конкурс по вырезанию тыкв в квартире.
Он приподнимает бровь.
– Хорошо, ну это с натяжкой, но я действительно получила почетное упоминание. Они дали мне ленточку и все такое.
Он откидывает голову назад и смеется. Это лучший вид смеха – грубый, с легким хрипом. Как будто он не может вдохнуть достаточно кислорода, чтобы поддержать такое редкое событие. Я позволяю звуку захлестнуть меня, и все, о чем я могу думать, это о том, как я могу заставить его сделать это снова.
Его глаза открываются, и он вздрагивает. – Что?
– Кто ты и что ты сделал с настоящим Роуэном?
Его брови сходятся вместе. – О чем ты говоришь?
Я нащупываю свой телефон. Ты мог бы сделать это снова?
– Посмеяться?
– Да. На этот раз мне нужно заснять это на камеру.
Он проигрывает битву, пряча улыбку. – Для чего?
– Потому что это история в процессе создания.
– Ты смешна. – Он переворачивает тыкву вверх дном.
– Невероятно смешна – заканчиваю я за него.
Его улыбка испаряется, как будто ее никогда и не было.
Я что–то такое сказала?
Может быть, он чувствителен к тому, что люди делают себе комплименты.
Я вглядываюсь в его абсолютно симметричный круг. – Что ты делаешь?
Он хватает нож и отрезает нижнюю часть тыквы. – Не задавай глупых вопросов.
– Эй! Что случилось с «глупых вопросов не бывает»?
– Хочешь угадать, кто придумал эту фразу? – сухо отвечает он.
Я отмахиваюсь от него за спиной.
Его улыбка появляется снова, и я считаю это маленькой победой.
– Я перефразирую свой вопрос. Почему ты решил вырезать крышку снизу?
Он отрезает последний кусочек тыквы, прежде чем положить нож. – Потому что так говорят эксперты.
– Эксперты?
– Да. Во всех статьях, которые я просмотрел, говорилось, что вырезание отверстия снизу предотвращает обрушение тыквы на себя.
– Ну, надо же. Я этого не знала. – Какой человек будет изучать, как вырезать тыквы?
Роуэн Пока-Не-Знаю-Что-Г-Означает Кейн, вот кто. Этот человек довольно скрупулезен во всем, что делает.
– Твоя сестра прислала мне твою фотографию с тыквой, заслуживающей почетного упоминания. Я думал, что окажу всем плохую услугу, если не приду подготовленным.
– Как ты узнал, что мы будем партнерами вместе?
Его брови сошлись на переносице. – Она говорила мне раньше.
– И ты все равно решила прийти? – Я держусь за стойку, чтобы не упасть.
Он пожимает плечами. Как он может так круто играть в такой момент?
– Почему ты пришел?
– Потому что мне так захотелось.
Я наклоняю голову в его сторону. Я не уверена, что делать с такого рода откровением. По какой–то странной причине Роуэн хочет быть рядом со мной. Он даже готов взять отгул.
Но почему? Что изменилось? Хотя у нас может быть эта странная химическая реакция друг с другом, между нами мало что изменилось, кроме ужина на складе.
И все же он пришел сюда, чтобы провести время с тобой.
– Твоя очередь. – Он пихает мне фаршированную тыкву.
– Отвратительно. Ани делает эту часть. – Я морщу нос, глядя на тыквенные мозги.
Он вздыхает и забирает тыкву обратно.
– Ты самый лучший! – Я ухмыляюсь, передавая ему мешок для мусора.
Он пытается скрыть улыбку, глядя вниз, но я все равно ловлю ее. Еще одна волна тепла прокатывается по мне.
Вместе мы с Роуэном работаем над тыквой. К тому времени, когда мы заканчиваем, я прихожу к выводу, что мне действительно нравится его компания.
23
РОУЭН
Я отправляю сообщение, прежде чем успеваю остановить себя.
Я: Что ты задумала?
Я поправляю подушки за головой, устраиваясь в своей постели для ночи. Сейчас это обычная рутина: я возвращаюсь домой поздно и пишу Захре, как только поем и приму душ. Я пробыл в Дримленде всего несколько месяцев, и уже погрузился в удобный ритуал, который может привести только к одному: зависимости.
На экране появляется фотография домашнего задания какого–то ребенка.
Я: Ты наконец–то учишь алфавит? Мило.
Захра: Нет. Я занимаюсь с детьми.