Лань пропускала эти разговоры мимо ушей и не вдавалась в подробности. Зачем ей кого-то слушать, если она сама знакома с Сюном. И при воспоминании о его натужной вежливой улыбке и сухом «рад помочь» становилось жутко и больно.
Лань подняла к глазам флейту и сквозь янтарную бусину задумчиво взглянула на солнце. Пока чья-то рука не вырвала у неё инструмент.
— Мерали, что ты делаешь? Отдай, — нахмурилась Лань.
— Откуда это у тебя? — почти проскрежетала Мерали.
— Если тебе так интересно, могла просто спросить. Сюн мне её одолжил.
— Лгунья! Не мог он! Ты её украла.
— Что за бред ты несёшь? Отдай мне флейту.
— Украла!
— Не крала!
Лицо Мерали исказилось злобой. Она заложила флейту за пояс и угрожающе достала из сумки лиру.
— Признайся, что украла, и тогда я отпущу тебя.
Лань было попятилась назад, но внутренняя обида и возмущение взяли вверх над страхом.
— Мерали, прекрати сейчас же! Отдай мне флейту! Она не твоя.
— И не твоя!
Мерали быстро заиграла на струнах, и Лань ударило потоком воздуха, перекинуло через перила беседки и отшвырнуло назад так, что она пропахала спиной блинную борозду. Солнечное сплетение и поясницу саднило, но Лань быстро поднялась.
— Ты что делаешь? Совсем из ума выжила?! Что не так с этой флейтой? Подумаешь, одолжила.
— «Подумаешь», значит? — совсем рассвирепела Мерали. — Да кто ты такая, чтобы Сюн с тобой возился? Одалживал инструменты? Носил на спине?
«Носил на спине? Ох! Тогда с горы. Значит, Мерали нас видела… и что это меняет?»
— Мерали, чего ты взъелась? Влюбилась в него, что ли?
Лань запоздало поняла, что эти же слова она когда-то сказала Ксияне, и это привело к столкновению с Мерали. Теперь же…
Несколько коротких нот, и Лань почувствовала на щеке влагу. Она стояла и поражённо смотрела, как на пальцы капает кровь, и через миг ударила острая боль.
— Что здесь происходит? — прозвучал настороженный голос.
Мерали готова была провалиться под землю, заползти в самую тёмную нору, раствориться в воздухе, чем услышать этот голос сейчас.
Сюн спустился откуда-то сверху подобно белой птице. Один взгляд на Лань и Мерали, у которой за поясом была флейта, и он всё понял.
— Применять атакующие заклинания против учеников запрещено, — сказал он так холодно и официально.
— Я… я допрашивала её. Она украла твою флейту.
— Что за глупости? Я сам отдал ей флейту. И даже имей место кража, применять «Лезвие» на учениках, более того безоружных, всё ещё запрещено.
Последнюю часть фразы Мерали не услышала, только поражённо смотрела на Сюна.
— Т… ты сам отдал ей эту флейту? Но как же? С-сюн. Ведь ты говорил, что это особенная для тебя флейта, ты никому её не давал. Только мне. Меня зовут Мерали. Помнишь, ты приезжал в нашу школу? И… и помог мне освоить очень сложную мелодию! Я попросила поиграть на твоей флейте, и ты сказал, что дашь, если у меня получится та мелодия. У меня получилось, Сюн! Только из-за твоего обещания я смогла её освоить. Но ты уехал, и я два года изо всех сил училась, чтобы попасть сюда! Ради твоего обещания. П-просто поиграть на твоей флейте и увидеть тебя снова. Ради тебя. Ты помнишь?
— Я не помню.
Слова прозвучали так спокойно и тихо, но сердце Мерали бухнуло вниз, и Лань будто услышала, как разлетаются его осколки.
— Н-не помнишь?
— Мерали, я помогаю с учёбой любому, кто попросит.
— Любому?
Пусть Мерали знала об отзывчивости Сюна, но до последнего надеялась, что она для него особенная. Из-за обещания флейты. А теперь её просто назвали «любой»?
— Любому, — подтвердил Сюн. — И Лань тоже. Ей была нужна помощь с инструментом — я помог. И всё. Ты приняла мои слова о флейте слишком близко к сердцу. Прости, но я не помню того разговора.
По щекам Мерали бежали слёзы. Красивое лицо превратилось в искажённую страданиями гримасу. Она громко разрыдалась, швырнула флейту прочь и убежала. Лань испуганно вздрогнула и бросилась искать инструмент. Нашла его в траве и придирчиво осмотрела — цел. Облегчённый вздох сорвался с губ.
Сюн подошёл к Лань и достал платок. Она помахала ему инструментом.
— Флейта цела! Не волнуйся, — улыбнулась Лань.
«Она о флейте беспокоится?» — удивился Сюн. Учитывая, что пол-лица Лань заливала кровь, выглядела эта улыбка странно. Сюн, игнорируя протянутую флейту, дал платок.
— Прижми к ране. Иди как можно скорее в лазарет. Если протянешь, то может остаться шрам. И… пожалуйста, не говори, что произошло. Скажи, что поранилась во время тренировки.