К наставникам это правило не относилось, и теперь Сюн воочию видел перед собой больше трёх десятков девчонок… почему так много? Женская часть Долины всегда была более дисциплинирована. Что же случилось? И почему эти девочки и девушки так на него смотрят?
Сюн кашлянул и начал свою речь. В этот раз он не стал спрашивать каждую, в чём она провинилась — слишком много людей. Список их нарушений лежал перед ним на столе, и Сюн спокойно стал пояснять каждое правило.
Никто не задавал вопросы, только разглядывали его так внимательно, что Сюн чувствовал себя диковинным зверем в клетке. И на все голодные взгляды у него была одна броня — его вежливая улыбка.
— На этом всё. Можете идти, — закончил Сюн и встал из-за стола.
Ученицы начали расходиться. Последняя двигалась чрезвычайно медленно и хромала. Сюн пригляделся.
— Лань?
— Привет, Сюн. Давно не виделись, — махнула она с улыбкой, но напряжение в мускулах говорило, что ей больно.
Сюн посмотрел, что она стоит на самых носочках и, хотя и шатается, старается не наступать на стопы полностью. «Понятно, ей отхлестали пятки, — подумал Сюн. — Рука у старшей наставницы тяжелая, но если она это сделала с Лань до воспитательной беседы, то нарушение должно быть…»
— За что тебя наказали?
Лань склонила голову в раздумьях, а потом начала загибать пальцы. По мере того, как счёт перешёл на вторую руку, глаза Сюна всё более округлялись.
— Всё прочее я ещё могу понять… или не всё. Но что значит «Посещение библиотеки в неположенные часы»? Раз библиотека открыта, какие у неё могут быть «неположенные часы»? — насупилась Лань.
«Просто библиотека как общее помещение разделено на «женские» и «мужские» часы. Ты явно ходила не в свои», — подумал Сюн. Это очевидное правило он даже пояснять на уроке не стал. Может, зря?
— Как же больно! Да меня в жизни не наказывали, а тут!.. — продолжала возмущаться Лань, надув губы, словно ребёнок. — Сколько ж тут правил? Две сотни? Три?
«Тысяча пятьдесят два», — мысленно поправил Сюн.
— Да куда ни плюнь, что-нибудь нарушишь!
«Плеваться тоже запрещено».
Уголок рта Сюна чуть дёрнулся в усмешке, хотя лицо сохранило прежнее вежливое выражение.
— Хочешь подскажу, как быстрее вылечиться?
У Лань загорелись глаза.
— А как?
Сюн вернулся за стол и написал на бумаге ноты.
— Опусти ноги в ручей и сыграй вот это. Должно помочь.
Лань взяла листок и внимательно в него вгляделась, мысленно пропевая мелодию.
— Но это же заклинание воды!
— Оно несложное. У нас тут им часто пользуются — синяки и ссадины заживляют.
Лань задумалась. Конечно, они изучали здесь ветер, но простенькие мелодии для других стихий мог научиться воспроизводить любой музыкант. Например, можно разжечь огонь в пути или сделать так, чтобы тебя не намочил дождь. Вот только, по мнению Лань, проще носить с собой зонтик, чем напряжённо музицировать, уговаривая капли обходить тебя стороной.
В конце концов она покачала головой и с грустным видом вернула ноты.
— Не смогу. Мне даже здешний ветер не отвечает, хотя дома всё получалось.
— А откуда ты?
— С востока, — отвлечённо сказала Лань и отвела взгляд.
Однако Сюна не проведёшь, его тонкий музыкальный слух ещё при первой встрече различил лёгкий редаутский говор. Похоже, Лань скрывает, что она из Редаута. Бывали случаи, когда к представителям этого княжества относились иначе, но устав Долины предписывал относиться достойно ко всем независимо от их возраста и происхождения. Впрочем, если Лань хочет это скрыть, то пускай. Возможно, ей так спокойней.
— Восточный ветер куда более горячий и сухой, — ответил Сюн. — Здесь дует западный. У него другой характер. Неудивительно, что тебе трудно. Но ничего страшного, это всё ещё ветер. Потренируешься, и у тебя получится. Что до воды…
Сюн вернулся за стол и написал новые ноты.
— Я когда-то переписал это заклинание под свой свист, чтобы не доставать каждый раз инструмент. Оно попроще. А с флейтой должно получиться даже у новичка.
Лань взяла листок, мысленно пропела мелодию и удовлетворённо кивнула.
— Ты хороший учитель, Сюн. И убеждать умеешь.
— Делаю, что могу, — вежливо ответил он.
— Нет, правда! Когда ты рассказывал о правилах, я почти поверила, что тебе они и впрямь нравятся.
Сюн застыл в удивлении, а Лань помахала листком на прощание и захромала прочь. Когда он сделал шаг за ней, чтобы задать вопрос, на выходе его тут же окружили другие ученицы.
— Сюн, я не поняла подоплёку одного правила. Можешь мне объяснить?