– Но тебя могут найти!
– Тише, – шикнула Медея и подошла вплотную к мужчине. Я стоял рядом с ними, вслушиваясь в каждое слово. Я понимал все, что они говорили, без переводчика. – Я пришла сказать тебе, кто убийца Леди Элизабет. Я нашла его.
– Нашла?! Кто он? – встревоженно спросил Аластор. Мужчина стоял ко мне в пол-оборота, и я не мог разглядеть выражение его лица. Но я заметил, как напряглась его шея. На ней даже выступили синие вены.
– Граф Томас.
– Томас Феррарс?! – воскликнул Аластор и слегка отодвинулся от ведьмы. – Ее отец?!
– Не кричи! – шикнула женщина и сняла капюшон. Я даже ахнул. Под черной мантией скрывалась невероятной красоты огненно-рыжая девушка. На вид ей нельзя было дать больше двадцати лет – с ровной бледной кожей она напоминала выпускницу старшей школы.
– Как тут не кричать?! Меня обвиняют в зверском убийстве, мой сын собирается отречься от титула, а ты говоришь: «Не кричи». Медея, ты серьезно?!
– Аластор, мы все равно уже ничего не можем сделать. Тебя видели, когда ты возвращался от меня. У деревьев в лесу есть уши, ты знаешь это. Мы все равно пропали. Все улики против тебя. Что бы ты не говорил, но мы бессильны. Тем более кто из вас двоих славится черствым сердцем? Ты, не Томас. Граф сейчас играет плаксивого отца. На него никто не думает. Ни жена, ни сама Леди Элизабет.
– Нет, – покачал головой Аластор. – Нет, этого не может быть. Почему Томас сделал это?
– А то ты не знаешь, – ухмыльнулась ведьма.
Аластор бросил на нее гневный взгляд, но ничего не сказал.
– Прости, – извинилась Медея. – Томас нашел выгодную партию для Элизабет – сына Графа Хэмпширского. Говорят, сильный и умный молодой человек. Его отец попросил проверить девушку – не была ли она с мужчиной. Тем более про Леди Элизабет ходили разные слухи – мол она убегает из замка в отсутствие отца. Граф Томас, естественно, этому не поверил и разгневался. Почти выплюнул в лицо отцу жениха, что «моя Элизабет чиста как белая лилия». Но Граф Хэмпширский настоял на своем. В итоге к девочке пригласили разных врачей, чтобы послушать, осмотреть и сказать, сможет ли она в будущем родить Графу Хэмпширскому здорового наследника. Заодно все и проверили. Результаты оказались неутешительными. Что было потом – только Богу известно. Но Томас сдержанный. Кажется, Леди Элизабет так и не узнала, что ее отец был в курсе ее состояния. Говорят, она молила доктора промолчать о результатах осмотра. Но ты ведь знаешь, что к словам женщины никто не прислушивается? Он пообещал молчать, но как только вышел за дверь, все рассказал Графу. Томас сильно разгневался. От чуть не сгорел со стыда перед отцом жениха. Но ты ведь знаешь Феррарса, он все быстро уладил. Никто ничего не узнал об отношениях Леди Элизабет с твоим сыном.
Аластор молчал. Он достал из камзола пузырек яда и стал переворачивать его с боку на бок.
– Гаденыш, – вдруг захохотал Блэк, хватаясь за лоб. – Да он подставил меня! Он знал, что я ходил к тебе и свалил всю вину на меня! Ты слышала, когда он сообщал о смерти своей дочери, как красноречиво он намекнул, что я пришел без приглашения на его собрание, а до этого шастал где-то в лесу? Свинья! Я – Герцог, могу прихоть куда захочу и когда захочу!
– Аластор, прошу тебя, не кричи, нас могут услышать, – взмолилась Медея.
– Скажи мне, – Блэк схватил женщину за грудки, – скажи, как освободить Элизабет? Я хочу освободить ее назло этому Графу! Скажи мне, Медея, ты же ведьма! Ты знаешь, что делать!
– Есть только один способ, – прошептала женщина. – Закон любой магии: «У каждого яда есть противоядие». Точно также у каждого проклятия есть нечто, что его снимает. Девочку можно спасти. Но ее убили не моим колдовством. Тут я бессильна.
– Ты можешь узнать, у кого Томас взял проклятый яд?
– Нет. Разве ты не знаешь, что ведьмы не общаются даже с себе подобными? Группами нас легче уничтожать.
– И что мне делать? – спросил Аластор, пристально глядя на рыжеволосую ведьму.
– Искать, – вздохнула Медея. – возможно, противоядие все еще у Графа. И помни: «Самое сокровенное всегда находится на глубине».
Лица Аластора и Медеи начали расплываться. Буквально через несколько секунд я очутился в своем времени. Передо мной стоял заплесневелый гроб Элизы Феррарс, а под ногами хрустел раздробленный пол.
Я вздохнул пару раз кислый воздух, но выдохнуть обратно не смог. Мне показалось, что в меня воткнули штырь, прокрутили его внутри несколько раз, а потом вынули эту окровавленную железяку наружу вместе со всеми органами. Мне было дурно, словно я принял огромную дозу запрещенного наркотика. Голова шла кругом, живот раздулся и меня снова одолела тошнота. В склепе стоял запах проклятия и черной магии. Я больше не мог в нем находиться.