– Вы часто ругались с мужем?
– Бывало.
– Из-за чего же вы поссорились на этот раз?
Юлия усмехнулась и впервые посмотрела Зубкову в глаза.
– Из-за букета! Букета, который мне подарили…
– Кто подарил? – Зубков подался вперед.
– Дюков.
– Кто такой Дюков?
– Это один из постояльцев…
– Эдакий солидного вида крепыш с бородкой? – впервые вступил в разговор Зверев. – Тот самый, который пытался вам что-то сказать, когда вы выходили на сцену?
Юлия кивнула, Зубков недовольно посмотрел на майора.
– Дюков ваш приятель? – продолжал Зубков.
Юлия снова поджала губы и повернулась к Звереву.
– Нет! Дюков мой поклонник и уже давно не дает мне проходу. Здесь, в санатории, он частый гость. Он уже не раз заселялся к нам в качестве отдыхающего. Дюков член бюро райкома, живет в Пятигорске, поэтому для него приехать сюда на отдых не составляет труда. Одним словом, этот человек меня буквально преследует, то и дело дарит подарки и цветы, всячески ищет со мной встреч, и, как вы, наверно, понимаете, это не очень нравится моему мужу.
– И сегодня Дюков подарил вам очередной букет? Где подарил?
– Он явился в нашу гримерку и торжественно вручил мне огромный букет роз.
– То есть он сделал это в присутствии вашего мужа? – уточнил Зверев.
– Да! Когда я открыла ему дверь, от него пахло спиртным. Этот наглец буквально ввалился к нам в комнату, сунул мне букет, схватил за руку и попытался ее поцеловать. Я выронила розы, вырвалась и отступила к окну.
– А что при этом делал ваш муж?
– Он бросился на Дюкова, схватил его за пиджак и попытался его ударить. Как вы знаете, Прохор – слепой, поэтому Дюков с легкостью справился с моим мужем. Он вырвался и толкнул Прохора, тот упал. Я бросилась к мужу и попыталась помочь встать, но Проша оттолкнул меня. Дюков тем временем назвал Прохора слепым ублюдком и вышел из нашей гримерной. Когда Прохор встал, он плюхнулся на кровать, наорал на меня и назвал продажной девкой. Тогда я схватила плащ и выбежала из гримерной.
На какое-то время в комнате стало тихо.
– Как вы думаете, когда вы пытались помочь мужу встать и отвлеклись, Дюков мог намазать мундштук саксофона вашего мужа ядом? – нарушил молчание Зверев. – Где в эту минуту лежал саксофон?
– На столе.
– Он был в футляре?
Юлия нахмурила брови.
– Нет! Саксофон лежал на столе, а футляр стоял за кроватью.
Зверев посмотрел на Зубкова, тот фыркнул:
– Чтобы член бюро сделал такое… Да ты в своем уме, майор?
– В жизни и не такое бывает, – заявил Зверев и задал еще один вопрос: – Что было после того, как вы вышли из гримерной?
Юлия снова пожала плечами.
– Я прошлась по территории, посидела на лавочке, а потом вернулась.
– Как ваш муж вас встретил?
– Прохор сидел, надув щеки, как сыч, а потом немного успокоился. После чего даже извинился, но оговорился, что его раздражает, что ко мне, по его словам, толпами ходят мужики…
– Толпами? А разве сегодня к вам приходил еще кто-то? – спросил Зверев.
– К нам приходил Стасик!
Зубков и Зверев переглянулись.
– Кто такой Стасик? – продолжал расспрашивать Зверев.
– Наш уборщик! Стасик работает в санатории и убирает часть помещений, в том числе и наше.
– То есть ваш муж приревновал вас не только к Дюкову, но еще и к уборщику? – усмехнулся Зубков. – Я вижу, ваш муж был чертовски ревнив.
Юлия впервые улыбнулась:
– Да уж, Прохор и в самом деле стал настоящим ревнивцем, когда потерял зрение. Как вообще он мог такое подумать. Приревновать к Стасику, да что за бред…
– Почему бред? – спросил Зверев. – Этот Стасик стар… или, может, он уродец?
– Нет, Стасик молодой и симпатичный, но вряд ли какой женщине он придется по вкусу, уж поверьте.
– Это потому что он работает уборщиком?
– Вовсе нет! Просто Стасик… – Юлия запнулась, явно стараясь подобрать правильное слово. – Видите ли, Стасик не совсем здоров! Точнее, он здоров, но… как бы это получше сказать? Этот мальчик имеет отклонения…
– Умственно отсталый? – подсказал Зверев.
Женщина кивнула.
– Его настоящее имя Станислав Гулько.
Зубков подал знак Елизарову, тот записал все сказанное в свой блокнот. Зубков снова спросил:
– То есть кроме Дюкова к вам сегодня приходил ваш уборщик? А еще кто?
– Больше никто не приходил.
– Хорошо, а Стасик зачем приходил? Чтобы убраться?
– Я не знаю, зачем он приходил.
– То есть как не знаете?
– Потому что он приходил тогда, когда меня не было в гримерной. Я не видела Стасика, а о том, что он заходил, мне сказал Прохор.