Но Питер пока ни о чем таком не подозревает. Он улетел в Нью-Йорк в понедельник, а накануне отъезда на меня обрушился буквально водопад всяких счастливых и безмятежных историй о нашей прежней жизни. Конечно, все эти воспоминания принадлежали ему. Сама я еще не в состоянии вспомнить хоть что-то. Но тем не менее я слушала истории с интересом и даже не противилась легкому поцелую в щеку, очень похожему на поцелуй на самом первом свидании. Та же нерешительность и смятение во взгляде. Он принес мне шоколадные батончики и ванильный пудинг, сказал, что это мои любимые лакомства. Лакомства показались мне вкусными. Не то чтобы восторг, но вкусные. Вполне возможно, подумала я, та прежняя Нелл, любила и более экзотические сладости, то, что ей действительно было по вкусу, но вслух я предпочла это не комментировать, а лишь поблагодарила его.
Итак, я лакомилась шоколадным батончиком, а Питер рассказывал мне о нашем первом свидании, кстати, довольно неуклюжем, по его словам. Мы оба были немного зажаты, не знали, о чем говорить. Словом, никаких общих интересов. Но тут он подошел к музыкальному автомату и поставил запись песенки «Сестра Кристин»[2]. И я невольно улыбнулась и рассказала ему о том, что в седьмом классе с ума сходила от любви к солисту группы Night Ranger. И тут мы оба немного раскрепостились, заказали себе еще по пиву. А потом, когда он пошел провожать меня домой, то начал целовать, и я то ли под влиянием выпитого пива, то ли по другим причинам даже отвечала на его поцелуи.
– Тебя можно покорить только через музыку! – прокомментировала по телефону на следующий день Саманта новость о моем перемирии с Питером. – У него ведь музыка в крови. Впрочем, как и у тебя самой. Помнится, всякий раз, когда мы устраивали в университете вечеринки под караоке, ты всегда была лучшей из нас. Отличный звук! – говорила ты, но ты и сама была на высоте! Твой голос, мощный, сильный, перекрывал любой звук. Что ж, поздравляю! С ним ты снова запоешь.
– А что ты скажешь о его музыке? – Я машинально ткнула пальцем в айпод, который лежал у меня на коленях. Воистину я стала с ним неразлучна: вечно с наушником, за исключением тех моментов, когда у меня брали анализы, делали инъекции или проводили какие-то другие реабилитационные процедуры. – Как я к ней относилась раньше?
– Понятия не имею! Ты не сильно распространялась о том, что тебе нравится, а что – нет. Знаю лишь, что поначалу она тебе вроде бы даже нравилась… даже восхищала… Но потом, со временем, ты утратила интерес…
В трубке повисает короткая пауза. Мне слышно, как Саманта кладет в рот очередную порцию своей любимой китайской лапши ло-мейн и попутно дает указания клиенту заполнить какие-то бланки. Бедняжка! Еще торчит в офисе.
– Честно! Не помню особых подробностей! – снова говорит она в трубку.
– Да и чего я к тебе пристала! – укоряю я себя. В самом деле. С какой стати люди должны обязательно помнить о нас то, что хочется нам!
Я снова возвращаюсь мыслями к Питеру. После того как он подробно изложил мне историю нашего первого свидания, он сделал еще одно признание.
– Хочу, чтобы ты узнала об этом именно от меня! – сказал он.
Однажды вечером я допоздна засиделась у себя в галерее. Готовились к открытию очередной экспозиции. А у нас с Питером участились в последнее время ссоры, почти на грани драки. Правда, почему и из-за чего мы ругались так часто и остервенело, он не помнит. Просто спорили, но яростно, как говорится, до посинения. Вот так все сошлось. Они с Джинджер как раз в этот же самый день успешно завершили свой очередной проект: музыку к рекламным роликам, в том числе и для рекламы новейших программ по оказанию бухгалтерских услуг. Надо же! Оказывается, они даже пишут музыку для рекламы бухгалтерских услуг, подумала я и даже переспросила, желая удостовериться, что не ослышалась. Словом, проект сдан, и они пошли отметить это событие в бар, расположенный в их же офисном здании. К моменту закрытия бара оба изрядно приняли на грудь. К тому же Питер был страшно зол на свою жену. А дальше все развивалось по традиционной схеме любой интрижки, которая завязывается на работе. Они вернулись в студию и занялись любовью прямо на полу. Но это было все, подытожил он свое признание.
Плохо же я знаю тебя, Питер!
– Я тебя прекрасно знаю! – воскликнула в трубку Саманта, снова включив меня в наш с ней разговор.
– Ты так думаешь? – Я пожала плечами в ответ, будто Саманта могла увидеть это по телефону.