Он хотел трудиться, не спрашивая за свою работу лишней копейки, не требуя от заказчиков больше того, что, по его мнению, ему причитается, сколько, по общему мнению, он действительно заработал честно и справедливо.
Жители деревни, евреи и неевреи, пытались вначале разузнать, куда девался р Вольф, не желая терять его. Но никаких его следов они не нашли. Он как в воду канул.
5. МУЧЕНИК
Р. Вольф вновь берет верх над ксендзом. — Его арест. — Его диспуты с духовенством в Киеве. — Навет и казнь. — Вдова и сирота р. Вольфа.
Теперь, когда р. Вольфа-сапожника больше не было в деревне, ксендз вновь начал проповедовать на базарной площади, куда он созывал евреев, требуя выслушивать его. И вновь он начал приводить свои старые «доказательства» того, что евреи обязаны перейти в католицизм. Еврейское население деревни обязано было слушать его разглагольствования, и евреи были вновь охвачены чувством горя и боязни. Их огорчало то, что нет больше среди них р. Вольфа, который мог бы опровергнуть слова ксендза. Они были испуганы, хорошо сознавая, какая им грозит опасность, — ксендз будет постепенно все сильнее и сильнее на них нажимать, попытается силой заставить их креститься.
Положение евреев ухудшилось еще и тем, что ксендз нашел себе помощника. Это был сын местного помещика. Молодой помещик был в некоторой степени человеком образованным и к тому же большим фанатиком. Он полностью поддерживал ксендза в его попытке завлечь евреев в сеть отступничества от своей веры. Он также начал появляться на сборищах на базарной площади, стоял рядом с ксендзом на амвоне и прислушивался к его проповедям. Он и сам обращался к собравшимся с речью.
Молодой помещик пытался также доказать свою преданность вере и свои знания. Он выкладывал перед слушателями все свои теологические познания в попытке убедить евреев, что они должны возможно скорее перейти в христианство. При этом не забывал он прибегать и ко всякого рода угрозам, запугивая евреев тем, что если они будут продолжать упорствовать, они наживут себе немало неприятностей. Это причинило евреям много горя, но они не знали, как и чем помочь себе.
И вновь наступило лето, время перед жатвой! Ксендз с помощью молодого помещика вновь собрал евреев и гоим и читал им одну из своих обычных проповедей, призывая евреев креститься. Молодой помещик выступил на этот раз с новыми «доказательствами», свидетельствующими о необходимости евреям отказаться от своей веры.
— Может ли кто-нибудь опровергнуть приведенные мною доказательства? — обратился молодой помещик к присутствующим.
В течение некоторого времени господствовала мертвая тишина. Кто же осмелится ответить молодому помещику и ксендзу? Но вдруг выдвинулся кто-то со стороны, заявляя:
— Я отвечу! — и смелыми шагами пошел прямо к амвону.
Все посмотрели на смельчака, и кто же это был? К общей радости это был не кто иной, как сам р. Вольф-сапожник. После того, как р. Вольф долго проблуждал по городам и городишкам неузнанным, он, наконец, передумал, и со своей женой решил вернуться в свою прежнюю деревню. Он хорошо сознавал, что евреи опять будут нуждаться в нем. Он верно рассчитал, что когда его больше не будет в деревне, ксендз опять возьмется за старую свою дьявольскую работу. Теперь р. Вольф вновь появился на сцене, готовый вступить в единоборство с ксендзом и его помощником, молодым помещиком.
И опять показал р. Вольф свою силу. На хорошем, беглом польском языке он отшвырнул все соображения ксендза и молодого помещика. Он попросту закрыл им рты. Они вынуждены были признать себя побежденными. Евреев охватила радость, они опять почувствовали себя вне опасности. Р. Вольф с женой на этот раз уже остались в деревне совсем. По-видимому, чувствовал теперь р. Вольф, что нельзя ему больше оставить евреев деревни: без нею они будут беспомощны.
В один из вечеров в конце лета сидел р. Вольф в синагоге за священной книгой. Вдруг явились трое вооруженных полицейских и арестовали его, оторвав от открытой перед ним книги Поднялась суматоха. Жена р. Вольфа горько плакала, умоляя пощадить мужа. На это ей сказали, что приказ об аресте исходит от высших инстанций и что ведено доставить р Вольфа в Лукач к бишофу.
Было ясно, чья рука замешана во всем этом. Ксендз и молодой помещик, уязвленные в своих горделивых чувствах победами р. Вольфа, решили отомстить ему за это и одновременно избавиться совсем от него. Они донесли на р. Вольфа бишофу, а тот нашел уже основание для ареста.