— Священнику придется ждать несколько дней, пока Давид не придет несколько в себя, — утешал молодой помещик арендатора. — Он не сможет крестить его так скоро, как ему хотелось бы.
Как родителям тяжело ни было от этого на сердце, они и это рассматривали как утешение, — их Давид держится, не сдается!
Теперь только начал Гершон-Ицхак думать о том, как бы все же достать деньги в уплату помещику за долг. Ему необходимо было достать большую сумму денег, чтобы заплатить помещику основной долг вместе с процентами и лишить помещика возможности предъявить свои права на на Давида.
98. СПАСЕНА ЕВРЕЙСКАЯ ДУША
Несчастье за несчастьем. — Яаков Керпил приходит на помощь. — Самопожертвование ребенка. — Спасение.
У Гершон-Ицхака осталось очень мало времени до назначенного срока уплаты долга помещику. Где же достать такому бедняку такую уйму денег? И он решил продать корчму, которая была его собственностью. Но где же найти покупателя?
В деревне нашелся богатый гой, пожелавший заняться делом корчмаря. Но сумма, которую он был готов заплатить за корчму, была слишком недостаточна, ее не хватало на покрытие всего долга помещику. Тогда начал Гршон-Ицхак распродавать все домашние вещи. Все, что у него было, он отдавал за полцены, лишь бы наскрести нужную сумму денег, чтобы выкупить сына и спасти его от крещения. Гой вошел во владение корчмой еще до того, как Гершон-Ицхак выбрался с семьей из нее. Гершон-Ицхак не мог оставить корчму, пока он не набрал всей суммы денег для уплаты помещику выкупных за заложника-сына. Но новый хозяин корчмы, приобретший ее гой, не знал, как вести дело. Прошло несколько дней, и он убедился, что он продал уже весь запас водки, а прибыли почему-то нет. Если бы Гершон-Ицхака не было на глазах, не было бы гою кому жаловаться на неудачную покупку, им совершенную. Поскольку же еврей был еще в корчме, гой заявил ему, что его обманули, и потребовал свои деньги обратно. Гершон-Ицхак не пожелал, конечно, вернуть деньги покупателю корчмы. Он утверждал, что корчму гой приобрел за бесценок, но надо уметь вести дело.
Священник, однако, подстрекал гоя, имея на это свои причины, чтобы настоять на возврате денег; священнику нужно было, чтобы еврей остался без денег, чтобы он не мог собрать нужные ему деньги и выкупить заложника, сына. Священнику хотелось воспользоваться случаем и окрестить еврейского мальчика, добром или силой. Поэтому он подстрекал гоя настоять на возврате ему его денег, в противном случае, пусть применит силу и изобьет еврея.
— И вообще, к чему платить еврею за корчму и вещи? Его все равно вышвырнут из деревни, а все его добро останется здесь!
Гой сделал так, как ему подсказал священник. У Гершон-Ицхака не осталось выбора после того, как гой избил его, — ему пришлось деньги вернуть. Сделка не состоялась, и у Гершон-Ицхака не набралось даже малой части той суммы, которую ему следовало внести помещику. Что делать теперь? Он и его жена были в отчаянии. Не было у него никого, к кому он мог бы обратиться за помощью.
В момент его величайшего отчаяния блеснула у него мысль: а почему не обратиться к Яакову Керпилу в Чарее? Яаков Керпил всегда останавливался у Гершон-Ицхака, когда он бывал по своим делам в деревне. Арендатор знал о том, что его знакомцу повезло. У него наверное водились деньги, и к тому же он был добросердечным человеком и евреем-благотворителем. С тех пор, как Яаков Керпил встретил р. Эрш-Лейба и стал его учеником, он пытался даже обучать Гершон-Ицхака в те дни, когда он бывал у него в корчме. Ему хотелось, чтобы корчмарь тоже мог разбираться несколько в «черных точечках». Но Гершон-Ицхаку это в голову не лезло.
— Я всю мою жизнь был ам-аарец и таким уже буду до конца дней моих, — находил он отговорку тому, что он не в состоянии постигнуть всей «премудрости», которой пытался его обучать Яаков Керпил.