Это нагнало на членов делегации страх. Дело пахло каким-то страшным наветом. Но в чем тут дело, никто не знал. Так что они, члены делегации, все известные общественные деятели, очутились теперь в запертой комнате и не знали, что делать.
103. ГОНЕНИЯ НА ЕВРЕЕВ
Бедственное положение в Витебске. — Рош-ашана. — Отношение к евреям. Нарушенный праздник.
Обнаружив, что они арестованы, сильно пали духом посланцы витебской еврейской общины, явившиеся к воеводе, чтобы узнать, что случилось с арестованными руководителями общины. Здесь, несомненно, имел место какой-то ложный донос; речь шла о каких-то новых напастях на витебских евреев.
Одним из членов делегации был старый ученый, почтенный р. Шеломо-Аарон. Он первый нашел слова утешения для остальных.
— Положитесь на Всевышнего. Давайте покаемся в наших грехах и взовем к Святому, будь Он благословен. Он, наверное, побережет нас от всякого зла.
Чтобы поднять дух более молодых, чем он, товарищей и укрепить их веру в близкую помощь Свыше, рассказал старик о том, что случилось в этом самом Витебске девяносто лет тому назад.
Это произошло в молодые годы его дедушки гаона р. Натан-Дова. Евреи Витебска взялись построить большую синагогу в центре города. Нелегко было получить на это разрешение. Нужно было подкупить городского воеводу, некоего Семена Мангурка. Когда синагога была, наконец, построена, радости витебских евреев не было границ. Прошло много лет. Председателем общины был тогда отец р. Шеломо-Аарона, р. Гавриел-Хаим. Однажды, в день Рош-ашана, когда евреи собрались в синагогу на молитву, явился посланец от воеводы с приказанием председателю общины и семи почтенным жителям города немедленно явиться к нему. Когда они явились к воеводе, они застали его разгневанного. Он им сообщил, что в ближайшие дни он закроет все синагоги и бет-мидраши в Витебске и выгонит всех евреев из города. Четвертая часть всего достояния евреев будет конфискована в пользу казны. А пока что он велел арестовать представителей общины. Причину всего этого воевода им не сообщил.
Когда в городе узнали об аресте представителей общины и угрожающих евреям бедах, охватила всех паника. Торжественность праздника Рош-ашана, как и можно себе представить, была уже нарушена. Евреи плакали и горевали. Сразу же после Рош-ашана началась серия постов. По зову раввината должен был каждый еврей являться в помещение общины каяться в своих грехах. Ибо предполагали, что все это случилось из-за грешнего поведения евреев-жителей города. Одновременно начал каждый еврей проверять свои мезузы, тефилин и цицит. Женщины приходили к раввинам получать указания, чем исправить совершенные ими проступки. Старый маг ид города слепой р. Гедалья-Залман непрестанно упрекал народ в греховности и призывал всех к покаянию. По улицам города ходили члены «Святого братства» с коробками для сбора цедака и возглашали: «Цедака спасает от смерти!».
На четвертый день повелел воевода доставить ему из тюрьмы арестованных руководителей общины. Одновременно вызвал воевода к себе главного священника города. Для евреев города это означало, что руководителей общины будут сейчас судить. При этом известии паника в городе еще больше усилилась. Евреи бежали в синагоги читать Теилим; пошли также на кладбище молиться над могилами. цадиков.
Когда арестованных привели к воеводе, их встретило множество вооруженных солдат. Воевода и священник сидели на трибуне, готовые, по-видимому, начать суд над арестованными руководителями общины.
Р. Гавриел-Хаим, один из членов правления общины, умевший хорошо изъясняться по-польски, выступил с объявлением о невиновности их всех и потребовал объяснения причин их ареста.
— Я также знаю, — сказал р. Гавриел-Хаим, — что вся еврейская община невиновна. Но если кому-либо суждено быть наказанным за никем не совершенный грех, то пусть будем мы, руководители общины, этими невинно пострадавшими, только не евреи города.