Хотя мать ее, Рахель, передала ей все, что она знала, она все же не смогла ей рассказать многое об ее, Рахели, отце р. Моше, бывшем главой познаньской общины и оставившем затем город Познань, чтобы перебраться в Польшу и осесть в конце концов в Минске. С того времени начинается распространение этой благородной семьи, — происходившей от самого Маарала из Праги, — по Польше и Литве, и приводит к основанию новой системы в хассидизме — системы Хабад.
Р. Малкиел хорошо знал дедушку Девора-Леи р. Моше в Минске.
Оставшись круглой сиротой, перебралась Девора-Лея, как мы уже знаем, к своему дяде в Витебске, откуда она ни в коем случае не хотела уезжать, потому что в этом городе находились могилы ее отца и матери, с которыми она не хотела расставаться. Ее дедушка р. Моше охотно взял бы ее к себе в Минск. Но Девора-Лея захотела лучше остаться в Витебске и жить своим трудом портнихи, хотя это отдалило и отчуждало ее от ее деда, который сам был великим человеком и родством с которым она вполне могла гордиться.
По наказу Баал-Шем-Това, переданному через его посланцев, отправился р. Иосеф-Ицхак, житель Минска, в Витебск, чтобы найти там свою суженую. Это завершилось женитьбой р. Иосеф-Ицхака на сиротке Девора-Лее. Будучи в Минске, наслышался р. Иосеф-Ицхак много хорошего о р. Моше из Познани. Минск гордися этим своим почетным горожанином. Но р. Иосеф-Ицхак не был с ним знаком лично; он не подозревал, что когда-нибудь будет помолвлен с его внучкой. Теперь смог нистар р. Малкиел передать обоим помолвленным как р. Иосеф-Ицхаку, так и Девора-Лее много дополнительных подробностей о р. Моше из Познани и тем самым внести больше ясности в историю благородной семьи Девора-Леи. Р. Малкиел находился в Минске в то время, когда устроили торжественную встречу вновь прибывшему р. Моше, решившему окончательно поселиться в Минске. Р. Моше был тогда не один. Вместе с ним прибыло еще несколько десятков евреев из Познани, где они прожили на протяжении многих поколений и который они в конце концов вынуждены были оставить.
Минские евреи знали о величии р. Моше. То, чего сами не знали, им рассказали другие познаньские евреи, прибывшие в Минск вместе с р. Моше. В торжественной встрече, устроенной в честь р. Моше, участвовали также минские нистары, тайные последователи руководителей нистаров, — Баал-Шемов. Впоследствии эти нистары стали хассидим.
У нистаров был р. Моше человеком очень большой важности, особенно благодаря его происхождению от Маарала. Само собой понятно, что минские нистары не открылись ему. Но они относились к нему с большим уважением; р. Моше относился к нистарим тоже дружески. Однако однажды высказался р. Моше против изучения каббалы, введенного в то время. Это означало, что р. Моше следовало считать противником каббалы, нистаров и, следовательно, также и хассидизма, который распространялся Баал-Шем-Товом.
По указаниям р. Малкиела, начали минские нистарим отдаляться тогда от р. Моше, пока они, наконец, совсем начали его избегать. Тогда только стало ясно для р. Иосеф-Ицхака, почему никто в Минске не пытался свести его с р. Моше. Значит, р. Моше считался у хассидим их противником, и потому никто из них не хотел иметь с ним дела.
Услышав это от r. Малкиела, очень огорчилась Девора-Лея. Ее дед был митнагедом, — этого она не знала. Зато она утешилась тем, что второй ее дед, отец матери р. Варух-Батлан, как его звали в Познани, был открытым и гордым последователем р. Иоела из Замоща и тем самым одним из тех, которые проложили дорогу к учению хассидут.
Так или иначе, Девора-Лея готовилась стать женой хассида, последователя Баал-Шем-Това, и сама была пламенным хассидом. Не знала она только, что ее родной брат Барух, блуждавший пока по городам и весям, был именно тот, которого предназначили Свыше стать отцом самого основателя Хабад, р. Шнеур-Залмана.
108. «ТОРА И ВЕЛИЧИЕ»
Отношение римских пап к евреям. Гонения в Познани. — История р. Моше нз Познани, — р. Моше в Риме.
Жених и невеста, — иллуй из Чарея р. Иосеф-Ицхак и Девора-Лея, внучка бывшего председателя познаньской общины р. Моше, очень заинтересовались этим еврейским руководителем, который жил на склоне лет в Минске и олицетворял собою «Тору и величие». Добрый кусок всеобщей еврейской истории связан с именем этого р. Моше и с поколениями той семьи, из которой он происходит.