Девора-Лея, воспитанная в духе ее матери и под влиянием праведности ее отца, всегда старалась жить своим трудом. Это она осуществила еще будучи совсем юной девушкой, зарабатывая на жизнь шитьем. Уже одно это служило ей отговоркой не ехать в Минск к ее богатому и всеми почитаемому деду р. Моше, который, естественно, охотно приютил бы ее в своем доме и обеспечил бы всем необходимым до самой ее свадьбы, и даже после этого готов был содержать ее с мужем на полном своем иждивении. Девора-Лея избегала даже своего дядю и свою тётю в самом Витебске и согласилась перейти жить к ним лишь после того, как они приняли ее условие жить своим трудом, что она и делала до свадьбы с гениальным р. Иосеф-Ицхаком, известным как «Иллуй из Чарея». Занималась она шитьем и после свадьбы. У Девора-Леи была к тому же и другая причина не оставлять Витебск, чтобы ехать в Минск к деду, — она не хотела расставаться с могилами родителей на витебском кладбище.
Ее родной брат Барух, будущий отец основателя Хабада и автора книги «Танья», ушел из Витебска еще мальчиком. Он тоже решил про себя идти своим собственным путем и жить собственным трудом, одновременно посвящая все свое время Торе и служению Творцу вселенной. Барух избегал даже свою собственную сестру и редко показывался ей, даже в тех случаях, когда в своих странствиях ему приходилось проводить некоторое время в Витебске. По-видимому, Барух также не хотел посещать Минск с тем, чтобы избегать необходимости явиться к деду и быть «вынужденным» попользоваться его богатством или даже подвергнуться действию его системы в еврействе, которой дед следовал. Барух хотел сначала сам установить, какой системы в служении Творцу он должен держаться.
Таким образом, оба внука отдалились от своего почтенного дедушки. Они его совсем не знали и почти понятия не имели о его важности. В дальнейшем они все же узнали о большом значении р. Моше и о той роли, которую он играл в Минске, но у обоих, — как у Девора-Леи, так и у Баруха, — было много причин, хотя и различного характера, сомневаться в том, следует ли им и должны ли они искать с ним сближения.
Девора-Лея узнала подробности о своем деде от своего же мужа еще в то время, когда она была его невестой. Р. Иосеф-Ицхак, иллуй из Чарея и скрытый хассид, последователь Баал-Шем-Това, прибыл в Витебск из Минска, где он фактически вырос. Он хорошо знал р. Моше, хотя, будучи в Минске, ему даже во сне не снилось, что он будет некогда обручен с его внучкой и что это произойдет именно по указанию самого Баал-Шем-Това.
В Минске дружили вначале с р. Моше тамошние скрытые к тому времени хассидим, в том числе и р. Иосеф-Ицхак, а затем они отдалились от него, о чем упомянуто выше. Девора-Лея, которая и сама была последовательницей Баал-Шем-Това и тем самым духовным товарищем своего мужа, начала чувствовать отрицательное свое отношение к\ деду. Были времена, когда она боялась даже, что ее муж посчитает недостатком с ее стороны иметь такого деда, решительного митнагида. Так или иначе, даже после того, как Девора-Лея вышла замуж и их семейная жизнь оказалась на редкость удачной и слаженной, у нее не было желания познакомиться со своим дедом в Минске.
Барух, со своей стороны, узнал о своем деде в Минске много подробностей от своего друга р. Ицхак-Шаула в Добромысле, зятя кузнеца, от кого он черпал свои знания в области хассидут. Р. Ицхак-Шаул, происходивший из местечка Горки, которое было на протяжении ряда лет центром нистарим, а позже — хассидим, последователей Баал-Шем-Това, был воспитан как хассид его отцом, нистаром. Р. Ицхак-Шаул долгое время учился в Минских ешиботах; его тайными духовными наставниками были местные хассидим.
Барух, который долго задерживался в Добромысле благодаря р. Ицхак-Шаулу, с которым он подружился, наслышался от этого молодого хассида много нового о хассидском пути, так что он начал сильно интересоваться хассидизмом, чувствуя, как он сам все больше и больше клонится к этому новому пути служения Творцу. Барух считал р. Ицхак-Шаула неисчерпаемым источником информации о хассидизме.
Как один из тех, кто долго прожил в Минске, было у р. Ицхак-Шаула очень многое что рассказать не только о минских нистарим, но и о ведущих личностях еврейской жизни там, в том числе и о р. Моше, бывшем главе познаньской еврейской общины. Когда Барух услышал в первый раз важные подробности о своем деде, он решил побывать в Минске и познакомиться со своим дедом, хотя р. Ицхак-Шаул говорил о нем не очень дружелюбно, потому что он был противником хассидизма. Барух, однако, хотел лично убедиться в том, какой путь наиболее правильный. Он был уверен, что он сможет многому научиться у своего деда. У него не было сомнения в том, что его дед является великим талмудистом и большим знатоком светских наук.