Баруху пришлось пройти мимо огорода зеленщика. Через ограду он заметил еврея, копавшегося в грядках, вырывая дикорастущие травы и поливая зелень водой. Огородник увидел Баруха и спросил его, не желает ли он помочь ему в работе.
— Я заплачу тебе за это, — добавил он. — Мне тяжело все делать самому.
Баруху это понравилось. Это был первый случай, когда ему в Лиозне предлагали работу. И это ведь было именно то, что он все время искал. Барух охотно согласился. Огородник угостил его хлебом и зеленью, а также чем запивать еду. Барух утолил свой голод и пришел в себя.
Огородник пожелл оставить Баруха у себя совсем, как постоянного помощника. Это было как раз то время года, когда собирают овощи на огородах и отвозят их в город на продажу. В течение трех недель у Баруха были дом и еда, а также немного денег за работу.
Трудолюбие и преданность Баруха очень понравились огороднику. Когда работа на огороде кончилась, огородник все еще не хотел отпустить от себя Баруха. Помимо огорода с овощами у огородника был также сад, который он арендовал у местного помещика в компании еще с одним евреем. Тогда начали уже поспевать фрукты. Пришло время, когда необходимо было сторожить сад от воров и птиц, портивших фрукты на деревьях. Позже понадобятся люди также для съема фруктов с деревьев, их упаковки и доставки в город.
Этих работ хватало на недели, а Барух был очень полезен в таком деле. Барух был доволен. Он поставил условие, чтобы каждый день утром и вечером он мог идти в местечко молиться в миньян. Старый огородник ничего не имел против этого.
Время голодовки кончилось для Баруха. Его большая надежда на Б-га целиком оправдалась.
Для Баруха началась новая жизнь. Как сторож, он находился в будке посреди сада. Теперь Барух был близок к природе, которую он всю жизнь так сильно любил. Прохаживаясь по саду днем и ночью, он мог предаваться своим мечтам. Ой мог восхищаться Б-жьими творениями. Он мог также ббльшинство времени проводить в изучении Торы и служении Ь-гу.
Одно причиняло ему огорчение. У него не было книг для учебы. Из местечка он не мог приносить книги, ему не позволили бы брать их из книжных шкафов бет-аМидраша и синагог. Знакомых людей, у которых он мог бы позаимствовать эти книги, у него также не было. Помимо этого, он не хотел привлекать к себе внимание своей ученостью. Поэтому он первые дни работы сторожем довольствовался повторением наизусть всего, что он изучил раньше. Но он хотел учить дальше, а для этого нужны были книги.
Тогда он вспомнил о старике в синагоге на окраине Лиозны, в которой этот старик все время находился. Барух решил переговорить со стариком и попросить у него разрешение вынести книги из Синагоги. Старик был рад исполнить Просьбу Баруха, и он позволил ему брать любые книги.
Теперь Барух был уже совсем доволен. Он мог сидеть в саду и изучать Тору с большим прилежанием. Дважды в день он отправлялся в местечко молиться в миньян. По пути туда и обратно он повторял все, что он изучал в саду. Много работы у него в саду не было. Его обязанностью было прогуливаться по саду и следить, чтобы туда не забрели животные, чтобы птицы не портили фрукты и чтобы гоим соседних сел не воровали их. Поэтому у Баруха было много времени для учебы и достаточно времени для размышления над высокими материями.
Будучи в саду, Барух тщательно соблюдал все мицвот. В день канун шаббата он приготавливал себе эйрув-техумин, чтобы иметь возможность ходить в субботу и местечко и обратно. Но в первую субботу утром, когда он вернулся из синагоги в сад, он вдруг спохватился, что не обусловил с хозяином, чтобы в субботу он не был обязан Прогонять птиц, которые садятся на деревья и Клюют фрукты. Это, вспомнил он, запрещено делать еврейским законом в субботний день. Он забыл также обусловить, что за субботний день он плату не получает, — это также запрещено. Он обдумал все это и пришел к заключению, что следовало договориться с хозяином, чтобы на субботний день был нанят гой сторожить сад и чтобы плата ему была вычтена из заработной платы Баруха.
То, что он об этом не подумал раньше при вступлении на должность сторожа, очень огорчило Баруха. Не свидетельствует ли это, что он, Барух, недостаточно внимателен в части выполнения мицвот? Разве это не показало, что несмотря на его мытарства и напряжение сил, он все еще отстает и находится на весьма низкой ступени совершенства в деле служения Б-гу? Он сам себя резко укорял. Подумать только! Как он мог выпустить из виду очевидные религиозные законы и как он смог быть настолько невнимательным, чтобы быть в состоянии пренебрегать святой субботой!