Р. Барух принял посланца ребе р. Иеуда-Зусю с большим почетом, как будто ничего особенного не случилось, и усадил его по правую руку жениха. Гости вокруг, все крупные ученые, обсуждали вопросы Торы. Р. Иеуда-Зуся рта не открывал.
После свадебного ужина произнес жених речь на научную тему, вновь показав при этом свою большую эрудицию. После речи жениха предполагалось, как обычно, что ученые гости начнут обсуждать затронутые в докладе жениха научные вопросы.
Однако еще прежде, чем кто-либо из гостей попытался раскрыть рот, попросил р. Иеуда-Зуся разрешение у обоих сватов — у отца невесты, р. Аарона-меламеда, и у отца жениха, р. Баруха, — сказать пару слов. Он начал задавать вопросы по докладу, возражая против ряда установок жениха, а затем, к общему удивлению, сам же и ответил на свои вопросы и снял возражения. Уже одни вопросы и возражения р. Иеуда-Зуси показали его огромную эрудицию и остроту суждения. Последовавшие же затем ответы буквально очаровали всех неожиданно проявленной им ученостью. Значит, р. Иеуда-Зуся, посланец Баал-Шема, совсем не тот невежда, за которого его вначале приняли. Раввинское одеяние, в которое он облачился на свадьбе, было на надлежащем месте. Еще больше поразило всех то обстоятельство, что свои научные суждения он выразил ясным языком, совсем не так, как на помолвках, где он читал иври, как возница!
Сват р. Баруха, глава познаньской общины р. Моше, и другие ученые гости смотрели теперь друг на друга и не верили своим глазам и ушам. Теперь у них была уже возможность обсуждать не только доклад жениха, но и сложные выкладки р. Иеуда-Зуси.
Р. Моше попросил прощения у своего свата р. Баруха за свои малопочтительные высказывания в адрес посланца Баал-Шема тогда, на помолвках, когда он посчитал его за невежду. Р. Моше считал тогда, что Баал-Шем опозорил р. Баруха, послав на его торжество такую «никчемную» личность. Теперь он уже знал, что у последователей Баал-Шема совсем другое поведение, чем у обычных людей. Не всюду и не всегда они проявляют свою ученость. Об этом долго еще разговаривали между собой евреи Познани. То, что р. Иеуда-Зуся оказался большим ученым, а также и способ проявления его учености, было для всех полным откровением. Р. Моше и многие другие ученые, бывшие всегда противниками Баал-Шема и его последователей, начали теперь относиться к ним со значительно большим уважением.
Два года находились Биньямин и его жена, дочь р. Аарона, на иждивении р. Баруха. Биньямин все это время продолжал изучать Тору. Затем он был принят на должность раввина в Гродне, городе, славившемся тогда своими великими учеными. Оттуда имя Биньямина стало известно во всей Польше и Литве, а также в еврейских общинах за пределами этих стран.
В дальнейшем стала связь р. Моше с р. Барухом еще более тесной, еще более родственной. Младший сын р. Моше, Шнеур-Залман, был женат на ученой дочери р. Баруха, Рахели, а дочь р. Моше, Фрейдель, вышла замуж за племянника р. Баруха иллуя Кадиша.
С Кадишом, так сильно славившимся своей ученостью, случилась позже беда. В тридцать пять лет он вдруг заболел и пролежал долго без сознания. О нем молились и применяли всякие средства, чтобы поднять его с постели. Прошли месяцы, пока миновала опасность. Из этой болезни он вышел настолько ослабевшим, что не имел сил разговаривать. Ослабла также его память. Он забыл все, что знал, даже как произносить благословения. Когда он стал на ноги, его память не была еще восстановлена. Он вынужден был молиться из сиддура, а также вычитывать благословения. По состоянию его здоровья запретили ему врачи заглядывать в книгу. Прошел год, пока врачи разрешили ему брать книгу в руки. Р. Кадиш начал понемногу учить, но прежние его знания к нему уже не вернулись. К тому времени мать р. Кадиша уже умерла. Часто говорил р. Кадиш с большой болью, что он благодарит Б-га за то, что его мать не дожила видеть его в таком состоянии, — забывшим всю Тору. Мать, вдова, единственным утешением которой был он, ее сын Кадиш, не пережила бы этого несчастья. Но если у р. Кадиша не было матери, которую так сильно огорчила бы его болезнь, то у него были тесть и теща, а также жена. Был у него также его дядя р. Барух. Его тесть, богатый глава познаньской общины р. Моше, естественно, вынужден был обеспечить всем своего зятя р. Кадиша и его жену, свою дочь Фрейдели. Содержание зятя и дочери было, конечно, для р. Моше мелочью. Причиняло р. Моше горе сознание, что славившийся своей ученостью зять его р. Кадиш стал настоящим невеждой. Было жалко смотреть на р. Кадиша, в прошлом «срывавшего горы» в ученом мире, а теперь с трудом осваивавшего главу из Хумаша, Пророков и Мишнайот; страница Гемара была уже сверх его умственных возможностей.