136. ПОБЕДА НАД МИТНАГИДСКИМ ПИНСКОМ
Минские гаоним в восторге от гениальности р. Элияу Баал-Шема. — Частые его посетители остаются уже его учениками-каббалистами. — Гнев и борьба противников каббалы.
Когда р. Элияу Баал-Шем решил прибыть в Пинск, чтобы пробить дорогу его учению каббалы и этим подготовить пути хассидизму, появившемуся позже, этому цадику и каббалисту было уже 70 лет. Поездка из Праги в Пинск должна была быть для его возраста нелегким делом. Однако р. Элияу, которого называли также р. Элияу Баал-Шемом из Вирмайзы, по городу, где он впервые объявился, не остановился ни перед чем и пустился в путь. Когда он прибыл в Пинск, он был уже обыкновенным странником, одним из многих еврейских странников того времени. Он никому не назвал себя и по примеру всех бедных странников остановился в городском ночлежном доме, где останавливались и другие странствующие бедные евреи. Однако, если р. Элияу удалось скрыть свое имя и занимаемое им важное положение, он не мог скрыть свое благородство и свою импозантность. Достаточно было только посмотреть на него, чтобы несмотря на его бедное одеяние и скромность, почувствовать, что перед тобою человек недюжинный. Некоторые странники в ночлежном доме пронюхали, что это человек Торы. В те времена водились многие скрытые цадики и гаоним, «справлявшие галут». Было известно, что они скрывают свое настоящее имя и что даже, если удается открыть их ученость, их имя так и остается тайной. Пронырливые странники сообщили руководителям общины, что в ночлежном доме находится старик, внешний вид которого свидетельствует, что это должен быть человек ученый. Узнал об этом тогдашний раввин города р. Нафтали Кац. Он выбрал двух молодых людей и послал в ночлежный дом с указанием завести беседу с вновь прибывшим странником и выведать у него, действительно ли он человек ученый, как можно судить по его внешности. В Пинске было заведено, что если обнаруживается ученый странник, его встречают соответственно степени его учености. И тогда такому страннику не позволяют оставаться в ночлежном доме, а обеспечивают надлежащей квартирой. Бывали случаи, когда такой странник, упорно желавший оставаться неузнанным, пытался скрывать свои знания и делать вид будто он еле понимает, о чем с ним говорят в вопросах Торы.
Когда оба молодых талмудиста пришли в ночлежный дом и завели со скрывающимся р. Элияу ученую беседу, тот и не пытался отрицать свою ученость. Посланцы пинского раввина поразились огромной учености гостя. У них не было больше никакого сомнения в том, что перед ними великий ученый их поколения. Как обычно, они не пытались слишком назойливо выпытывать у него, кто он такой. Им было ясно, что это один из «справляющих галут». Об учености гостя они доложили раввину, и гостю тут же был устроен надлежащий прием очень торжественным образом.
Когда раввин города и пинские ученые разговорились с гостем на научные темы Торы, они также пришли в большой восторг от его гениальности. Гостя пригласили прочесть лекцию в одной из трех знаменитых пинских ешиботов. Подобные приглашения он получил затем и от остальных двух ешиботов.
Р. Элияу Баал-Шем попросил, чтобы сначала прочли лекции сами рош-ешивы, это даст ему возможность ознакомиться с их методом трактовки материала. Затем он сам произнес «пилпул». Его новинки в вопросах Торы очень понравились. Как ученые постарше, так и молодые ученые пришли в неописуемый восторг.
Р. Элияу был затем личным гостем одного из почтеннейших жителей Пинска. Дом был полон посетителей, пожилых и молодых ученых, которые не могли насытиться Горой Баал-Шема, блиставшей огромной эрудицией докладчика и остротой его суждений. Никто не смел спрашивать его имени и никто, кроме одного, не знал, кто он такой. Знал это только раввин города р. Нафтали Кац.
Прошли три недели со дня прибытия р. Элияу в Пинск. Он приобрел себе уже много обожателей, которые, что называется, не отставали от него. Они считали его своим учителем, а себя — его учениками. Видно было, что р. Элияу был рад этому; каждый день они собирались к нему и он читал им лекции» Вскоре нанял себе р. Элияу квартиру, в которой он принимал своих учеников и читал им свои лекции. И вдруг обнаружилось, что его метод учения — это путь каббалы и что он приобрёл себе уже ряд учеников именно из числа учащихся пинских ешиботов, в которых велась систематическая борьба против путей каббалы. Теперь эти самые ученики стали пламенными последователями каббалы.
Руководители ешиботов и другие ученые Пинска, ярые противники каббалы, спохватились, наконец, что гость завербовал себе ряд последователей своего пути. Это сильно разгневало руководителей ешиботов и остальных ученых, их единомышленников. Оказывается, что новоприбывший просто-напросто обвёл их вокруг пальца. Он специально проник в митнагидский Пинск с целью завоевать себе приверженцев. В Пинске были талмудисты, которые всю жизнь воевали против путей каббалы. Они были уверены, что в их городе никогда этот путь не привьется. Оказалось же, что в этом отношении почва ушла из-под их ног. Следовало что-то делать против этой «заразы», но что можно было делать? Чем сильнее был гнев против р. Элияу Баал-Шема, тем больше приверженцев он приобретал. Многие ученики всех трех знаменитых ешиботов уже открыто присоединились к р. Элияу и стали его надежнейшими защитниками. Р. Элияу не был уже больше один, у него была сторона, и сторона сильная, здесь в Пинске. Любое выступление против него означало борьбу против всех его учеников. Понятно, что тишины и мира в Пинске уже не было. Дискуссии были горячие. Последователи Баал-Шема имели уже силу, решимость и умение постоять за себя.