В конце концов в душе Залман-Лейба произошло большое изменение. Р. Залман-Хаим начал оказывать на него все большее и большее воздействие. Залман-Лейб начал понимать, что одной учености еще недостаточно; что к знаниям нужно еще и хорошее поведение, душевные качества ученого человека.
С тех пор между зятем Мордехая и шамешом завязалась крепкая дружба. Шамеш р. Залман-Хаим добился этого своей добротой и терпением.
26. ДВА МИРА
Мир ученых и мир деловых людей. — Заключение, к которому пришел Барух. — Как простые люди стали учеными.
Когда Барух прибыл в Янович во второй раз, был уже Залман-Лейб известен в городе своей ученостью и своими добрыми делами. Барух хорошо знал, что эта великая перемена в душе Залман-Лейба произошла только благодаря шамешу р. Залман-Хаиму, который собственным примером доброты и мягкости повлиял на Залман-Лейба и добился, чтобы он изменил свой характер. Барух захотел теперь поближе познакомиться с р. Залман-Хаимом и научиться у него хорошим душевным свойствам. Он хотел также узнать побольше о его жизни в прошлом. Но р. Залман-Хаима уже не было больше в Яновиче. Годом раньше он отбыл оттуда, передав службу шамеша в синагоге кому-то другому. Никто не знал, имел ли р. Залман-Хаим в виду вернуться.
Барух пожелал теперь вновь встретиться со всеми теми людьми, с которыми он встречался, когда он был здесь раньше. Он посетил также синагогу у кладбища, которая была его первым пристанищем в Яновиче. В его памяти были еще свежи его переживания, страхи и радости, в этой синагоге, — месте сборищ могильщиков и членов «Святого товарищества», часто веселившихся здесь за бутылкой вина. Барух помнил даже тему в гемаре, которую он изучал в тот момент, когда один из этих весельчаков бросился на него и стал его обнимать и целовать, да так рьяно, что он тут же понял, что эта синагога не подобающее для него место; ему пришлось перебраться в синагогу на базаре, где шамешом был р. Залман-Хаим.
В Яновиче встретился Барух с лавочниками, пекарями и другими местными жителями, у которых он работал, зарабатывая свой кусок хлеба. Теперь он был уже взрослым юношей, которому предстояло вскоре жениться. Никто его здесь не узнал. Барух хотел узнать от каждого о его личной жизни и о его жизненном опыте; он хотел теперь решить окончательно, каков же правильный путь в жизни, — тот ли путь, по которому следовал р. Залман-Хаим, посвятивший себя служению простым людям из народа, или же путь, которым следовал такой гаон, как р. Симха-Зелиг, паруш из Витебска, сидевший обособленно в своем углу, занятый только изучением Торы и смотревший сверху вниз на простых людей, далеких от знания Торы.
Для Баруха это было теперь, что называется, вопросом жизни. Он должен был наметить свой собственный путь в жизни. До этого он по существу только исследовал и изучал этот вопрос. Ему предстояло еще многому учиться. Он должен был пройти еще много ступеней пока достигнет истинного совершенства.
Паруша р. Симха-Зелига Барух всегда имел перед глазами, после того, как он познакомился с ним поближе. Он не выходил у него из головы. Как и все, знал Барух очень хорошо насколько велик гений этого Паруша, который был уже в преклонном возрасте и о котором рассказывали различные легенды о его учености и деяниях.
Понятно, что Барух относился с большим уважением к этому гаону, предки которого были знаменитыми талмудистами в Польше. Еще пятнадцатилетним мальчиком он уже гремел под именем «иллуй из Стависка». Он знал весь Талмуд. По прилежанию он не имел себе равных. Он буквально учил день и ночь, отдавая сну не больше 2–3 часов в сутки. К тому же он постился по понедельникам и четвергам, а также по пятницам. С самой ранней молодости он разговаривал только на научные темы Торы и решительно отказывался беседовать на мирские темы. Невежд он избегал. Простого, неученого человека он к себе не допускал. Ему попросту не о чем было говорить с таким человеком. В Витебск он прибыл еще молодым. В течение полувека он жил обособленно, вдали от мира, в одной из молельн при Большой Витебской синагоге.
Барух хотел теперь решить про себя, кем из этих двух примечательных людей, — гаоном р. Симха-Зелигом или шамешом р. Залман-Хаимом, — доволен больше Владыка мира. Доволен ли он больше р. Симха-Зелигом с его огромными знаниями Торы и отшельничеством, или же р. Залман-Хаимом с его большой деятельностью среди широких еврейских масс. Барух вынужден был прийти к выводу, что не р. Симха-Зелиг, а только р. Залман-Хаим идет по правильному пути. Путь этого шамеша, — это именно тот путь, который должен угодить как Владыке мира, так и людям.