Все другие хорошие сценаристы были, как бы сказали сегодня, «по уши в работе». Мне не оставалось ничего иного, как попытаться написать сценарий самой. Я сняла в Кицбюэле небольшую горную хижину на Петушином Гребне и уединилась там. Она располагалась у самого начала знаменитой трассы «Лента», и у меня появилось сильное искушение снова встать на лыжи. Приходилось все время задергивать на окнах гардины в красную клетку, чтобы не видеть манящего зимнего ландшафта.
Работа давалась нелегко, и я вряд ли справилась бы с ней, если бы не случай. На Петушином Гребне мне встретился Гаральд Рейнль.[313] Как один из лучших лыжников, он снялся во многих фильмах Фанка, а также успел поработать и в моей фирме в качестве ассистента Гуцци Ланчнера. Наша встреча стала для него судьбоносной. Незадолго до этого он защитил в Инсбрукском университете работу на звание доктора юриспруденции и готовился к карьере чиновника. Как-то Рейнль обронил фразу, что ему куда больше по душе работа в кино, и дал мне почитать одну из своих рукописей. Уже после первых страниц я перестала сомневаться в его таланте.
Затем импульсивно спросила:
— Ты бы мог махнуть рукой на карьеру министерского советника, если б я пригласила тебя ассистентом режиссера «Долины»?
Он с недоверием посмотрел на меня и ответил:
— У меня же нет никакого практического опыта.
— Не имеет значения, ты одарен, а это куда важнее.
Так Гаральд Рейнль пришел в кино. Вскоре мы с ним засели в горной хижине за работу, которая сразу пошла быстрее. У меня появился собеседник, а при написании диалогов его помощь стала просто бесценной. Уже через шесть недель сценарий был готов. Отклонившись от либретто оперы, мы включили в него социальную тему — восстание крепостных крестьян против своего господина.
Столь же необычно я нашла нашего Педро. Зепп Рист, выбранный мною на эту роль в 1934 году, успел за несколько лет как-то слишком заметно состариться. После большого успеха в фильме «SOS! Айсберг» он сыграл в картине Фанка «Вечная мечта» роль Бальмата, первым покорившего в прошлом веке Монблан. Его партнершей в той ленте была Бригитта Хорней. Как-то раз мы с Рейнлем наблюдали в Санкт-Антоне около Арльберга за кандагар-гонкой. В очереди лыжников перед закрытым железнодорожным шлагбаумом я заметила молодого человека и тотчас поняла: это Педро. В то же мгновение шлагбаум поднялся, лыжники устремились к канатной дороге, и мой Педро исчез из виду. На Гальциге, у места старта, я снова увидела его и тут уж послала к нему Рейнля. Результат был разочаровывающим. Рейнль сообщил, что молодой человек говорит на таком редком диалекте, что даже он, его земляк, с трудом понял сказанное. Как жаль! По внешним параметрам тот идеально подходил на роль. Я все же решила пригласить будущего Педро на послеобеденный чай в отель «Пост». Юноша был застенчив, мало говорил, но выражение его лица идеально соответствовало тому представлению, какое у меня сложилось об этой роли. В крайнем случае речь ведь может озвучить и другой актер. Претенденту исполнилось двадцать три года, он числился рядовым медико-санитарной службы, в район Арльберга был откомандирован вермахтом в качестве тренера по горным лыжам. Меня все еще мучило сомнение: приглашать на главную роль столь юного любителя — немалый риск. Однако я взяла на заметку этого молодого человека.
Натурные съемки планировались в Испании по возможности в тех же местах, что и при первой попытке шесть лет тому назад. Весной 1940 года мы отправили туда оператора, декораторов и художника-костюмера. Я же тем временем хотела заняться в Берлине отбором актеров. Руководство «Тобиса» было не в восторге от моего намерения снять в главной роли непрофессионала. Меня уговорили сделать пробы с уже известными молодыми актерами, более или менее подходящими для этой роли. Лишь немногие из них соответствовали типу Педро. Дело было не только во внешности, а прежде всего — в той подлинной наивности, которой требовала роль. Его слова: «У меня еще никогда не было женщины» должны звучать правдоподобно. Если бы тут актеру не поверили, зрительный зал превратился бы в комнату смеха. Одним словом, на пробных съемках ничего путного не получилось. Мне не удалось расстаться с образом моего Педро с Арльберга. На роль дона Себастьяна первым претендентом был Бернхард Минетти,[314] восхитительно игравший у Грюндгенса в театральных постановке «Ричарда III» и в «Смерти Дантона» Бюхнера. Я провела пробные съемки с Густавом Кнутом[315] и Фердинандом Марианом, но в конечном счете остановилась на Минетти. Аскетические черты лица делали его более подходящим для роли испанского идальго.
313
Рейнль Гаральд (1908–1986) — немецкий режиссер, работавший в жанровом кино, — снимал фильмы «о родине», на сюжеты К. Мая (напр., вестерн «Винету I», 1963). Удостоен золотой медали немецкого кино (1965 г.).
314
Минетти Бернхард (1905–1998) — немецкий актер. Работал в городских театрах Геры и Дортмунда, с 1930 по 1945 г. — в Берлинском государственном театре, после войны — во Франкфурте-на-Майне, Дюссельдорфе, с 1965 по 1993 г. снова служил в Берлинском государственном театре, много гастролировал. По словам Г. Рюле, «Минетти — огромный ландшафт, патриарх новой актерской династии». Крупнейшие роли — Крэпп, Лир, Фауст, Пэк, актер в «Карьере Артуро Уи».
315
Кнут Густав (1901–1987) — немецкий актер театра и кино. Играл в Фольксбюне, в Берлинском государственном театре у Грюндгенса (в 1937–1944 гг.), затем в Гамбурге, Цюрихе. В кино — с 1935 г., с середины 60-х годов — популярный актер телевидения.