— Вам господин Зокаль не оставил никаких денег для меня?
— Нет, — услышала я в ответ.
— А как же мне теперь получить их?
Господин Плен пожал плечами и ответил уклончиво:
— Господин Зокаль, конечно, попытается как-то урегулировать это из-за границы, но особых надежд нет. У налогово-финансового управления к нему претензия на сумму в двести семьдесят пять тысяч марок.
За этой печальной вестью последовала просто ужасная. На копировальной фабрике мне сказали, что Зокаль взял с собой оригинал отснятого и обработанного негатива. В отчаянии я пыталась разыскать Гарри. Я узнала, что он во Франции, но найти его там так и не смогла.
В те дни, пребывая в тяжелой депрессии, я вспомнила о сюжете, предложенном мне Фанком: «Мадемуазель Доктор». Шпионский фильм, действие которого разыгрывается в ходе мировой войны между Германией и Францией. Фанк предоставил мне ценный документальный материал. Сам он работал тогда вместе со шпионкой в германской контрразведке. Кличку Мадемуазель Доктор дали ей французы в знак признания деятельности, внушавшей им страх.
Я предложила сюжет киностудии УФА, тема произвела на всех сильное впечатление, студия выразила готовность включить фильм в свой план и финансировать его. Мне гарантировали право на участие в принятии решений во всем, что касается художественной стороны фильма. Написать сценарий поручили первоклассному профессионалу Герхарду Менцелю, с которым я уже успела переговорить, а в качестве режиссера мне хотелось пригласить Франка Визбара,[208] с чем УФА весьма охотно согласилась.
Впервые после «Голубого света» я получила драматическую роль. Это было моей заветной мечтой.
И тут позвонили из рейхсканцелярии. Держа трубку в руке, я дрожала всем телом. Меня спросили, смогу ли я завтра в четыре часа прийти в рейхсканцелярию, для беседы с фюрером. Мне не хватило мужества сказать «нет». После такого длительного перерыва я побаивалась встречи с Гитлером. Став рейхсканцлером, он конечно же изменился.
На следующий день точно в назначенное время Гитлер ждал меня. На улице стоял безоблачный, теплый день. Я надела простое белое платье и достаточно скромно подкрасилась. На выходящей в сад террасе был накрыт чайный стол. Присутствовал только слуга, я не видела ни Шауба, ни Брюкнера.
Гитлер казался отдохнувшим и был таким же приветливым, как и при первой встрече год тому назад на Северном море.
— Садитесь, пожалуйста, фройляйн Рифеншталь.
Он подвинул мне стул, а сам сел напротив. Слуга налил чаю и предложил печенье. Я опустила глаза и, в отличие от прошлого раза, чувствовала себя скованной.
— Мы очень давно не виделись, — начал Гитлер, — если не ошибаюсь, это было в декабре прошлого года, перед тем как нам прийти к власти. Вы застали меня в один из моих тяжелейших дней. Я был близок к тому, чтобы пустить себе пулю в лоб.
Я все еще смотрела на чашку с чаем.
— Но судьба, — продолжал он, — благосклонна к тем, кто никогда не прекращает борьбу, даже если все выглядит безнадежно.
Я не отваживалась взглянуть на него.
— Когда партия распалась и меня покинули товарищи по борьбе, я не мог и предположить, что уже через полтора месяца победа сама падет к моим ногам, как созревший плод.
Он отпил глоток, посмотрел на меня и поинтересовался:
— А вы где были все это время, что делали?
Я все еще не произнесла ни слова, памятуя о судьбе Манфреда Георга и других моих друзей, вынужденных покинуть Германию. Как мне сказать об этом? В горле словно ком застрял. Но затем я преодолела скованность и сказала:
— В Германию я возвратилась совсем недавно. Была в Австрии и Швейцарии, где заканчивала съемки для фильма «SOS! Айсберг». Оказывается, здесь многое изменилось.
— Что вы имеете в виду? — спросил он довольно холодно.
— Некоторые из моих лучших друзей эмигрировали, среди них и великолепные артисты, как, например, единственная в своем роде и незаменимая Элизабет Бергнер.
Гитлер поднял руку, останавливая меня, и заявил несколько раздраженным тоном:
— Фройляйн Рифеншталь, мне известна ваша позиция. Я уважаю ее, но прошу не говорить о том, что мне неприятно. Обсуждать сейчас еврейскую проблему я не хочу. — Выражение его лица смягчилось. — Я еще не сказал, почему пригласил вас. Мне хотелось бы сделать вам деловое предложение. Суть его в том, что доктор Геббельс как рейхсминистр пропаганды, отвечая не только за прессу и театр, но и за кино, не имеет никакого опыта в области кинематографии. Вы же как человек незаурядных способностей могли бы ему помочь.
208
Визбар Франк (1900–1967) — немецкий кинорежиссер, наиболее известный фильм которого — «Паромщица Мария» (1936). В 1937 г. снял ленту «Петерманн против», пропагандировавшую движение «Сила через радость». С 1938 по 1956 г. находился в эмиграции в США, где работал в Голливуде и сделал американский римейк «Паромщицы». После возвращения на родину специализировался на военной тематике.