А там ещё и предисловие есть. Поэтическое. Начальник НОТ написал. Вот оно.
Он в пути. Ждёт семья и завод.
Жизнь идёт, как у переселенца.
Львов, Хабаровск и чуть не Флоренция.
Пробивает. Везёт Достаёт.
Относитесь с любовью к снабженцу.
Евгений Ершов.
Ну что скажете? Прикольно. Фельетон, конечно, это особый стиль в журналистике. Тут без преувеличений ну никак нельзя. Но, по сути, наша снабженческая жизнь, она такая и есть.
А может это и хорошо, что у нас в стране много снабженцев. Значит растёт экономика, значит мы становимся мощнее.
И приятно, что в этом процессе, усилении мощи нашей страны, в том числе и на мировой арене, есть скромный вклад и наш, снабженцев всего Советского Союза.
Без нас никак нельзя.
И это греет душу.
Про любовь
Я бросил блокнот, чтобы отдышаться после очередной записи. На полу лежала брошенная кем-то тонкая книжечка «Куда пойти учиться». Посмотрел в зеркало. Подошёл к окну. Пусто в душе. Взгляд синий и тоже пустой. И только одно желание неудовлетворенное. Смутное. С кем бы поговорить, пообщаться.
Постоял у окна. Посмотрел на дождь. Тоска прошла. Сел за стол. Взял блокнот, ручку. Не только взгляд пустой. Пуста голова. Сходить пообедать что ли?
Или в кино?
Уже вечер. В кино все-таки сходил.
Вообще-то я вышел просто так. Прогуляться. Посмотреть Горький. Побродить по его центральным улицам. Таким красивым даже осенью, даже в дождик.
Этот блокнот, эти первые записи в нем, как первое свидание с любимой девушкой. После него , свидания, смотришь на мир спокойно и уверенно. А иногда и чуть растерянно.
И это все? Сердце, душа, ум просят чего-то ещё.
Но что? Ведь все уже произошло: написаны первые страницы, и девушка согласилась с тобой прогуляться и в следующий раз. И уже и дата новой назначена. Что надо - то тебе ещё?
Неугомонный.
А вот, наверное, и поэтому, что с Галиной познакомился. И часто о ней думаю. И интерес к поездкам по разным городам и многочисленным весям Советского Союза как-то потихоньку угасает.
Мешают уже мне эти командировки со своей девушкой видеться, гулять с ней по нашему городку, по областному центру, с работы ее встречать.
И вот снова я в Горьком.
Иду по улице Свердлова, любуюсь старинными домами, и, черт знает, о чем я думаю.
Дождь. Лучше идти в кино. Подхожу к кинотеатру «Канавинский». «Поцелуй Ланиты». Отсидел. Посмотрел. Поскучал.
Выхожу. Дождь.
И тем же разворотом в «Ресторан господина Сантима». Отсидел. Посмотрел. Поскучал.
Выхожу. А здесь все равно дождь.
Бегом и в пельменную.
Потом обратно в гостиницу. К себе в комнату номер четыре.
И все равно. Время заполнил. Вроде делами всякими. И на базе побывал, и кино посмотрел.
А все равно пусто.
В УМТС, на площади Горького, как всегда, было полно народу.
Ходили снабженцы всех рангов и возрастов.
По запутанным коридорам, полы которых были устланы красными ковровыми дорожками, как напоминание о бывшем главном местном Правительстве: «Волго-Вятском Совнархозе», туда и сюда из двери в дверь с этажа на этаж сновали они с папками, с портфелями, с бумагами.
Были среди них и солидные видные дядьки и тётки, и приезжие из дальних краёв с какой - то лёгкой то ли тоской, то ли страхом, то ли с одержимостью в глазах.
Некоторые шли медленно. Глазами жевали таблички, но так, чтобы совсем уж тут в таком солидном учреждении не выглядеть чужим заезжим простачком. Потому и медленно, так независимо и солидно шли.
Другие уверенными шагами пробивались сквозь толпу вперёд, даже на оглядываясь на надписи и таблички на многочисленных больших дубовых дверях. Свои люди здесь.
Один такой волк пронёсся мимо меня догнал солидного дядьку с седыми волосами и хлопнул его по плечу:
- Ну что, Петька, спешим?
- Да что толку? - машет сморщенной рукой Петька и качает своей сединой - совсем фонды зарезали!