— Кто бы сомневался…
Они помолчали. Большая неряшливая волна докатилась до ног Стефана и схлынула, оставив пену. Залив кипел: у водяного слона как раз сейчас наступил тот самый период размножения, когда слон делился на три равные части, из которых двум предстояло погибнуть, а третьей выпадал жребий выжить и продолжить существование. Чуя безнаказанность, в озере плескалась рыба.
— Как ты меня нашла? — спросил Стефан.
— Твой шалаш виден с башни в оптику. Анджей разглядел и сказал мне. Он даже видел, как ты выходил из воды. Тебе повезло, что тебя не тронул водяной слон.
— Водяному слону сейчас не до меня, — сказал Стефан.
— Сейчас — да. А позавчера?
Возразить было нечего. Стефан отлично помнил липкий парализующий ужас, охвативший его, когда из глубины начала медленно подниматься бурая тень — он отлично понимал, что это была за тень. Наверно, водяной слон был попросту сыт, иной раз случается и такое.
— Питер знает, что я здесь? — спросил Стефан, меняя тему.
— Может, и знает, — Маргарет равнодушно пожала плечами. — Наверное, Анджей уже всем разболтал. А может, и нет. Он на Питера в обиде: у него как раз новая идея из теоретической физики, а Питер его на торф, как простого смертного… Все довольны, кроме него. — Маргарет легонько усмехнулась. — А ты что, вправду Питера боишься? Так зря. Бояться нужно было раньше.
— Спасибо, — буркнул Стефан. — Я приму к сведению. Кстати, никто не видел, куда ты пошла?
— Подумаешь! — сказала Маргарет. — Всю дорогу дрожу от ужаса! Ну скажи мне, где Питер возьмет другого врача? Тебя, между прочим, тоже никто не гнал. Считается, что ты сбежал сам.
— Вот так, да? Я и не заметил.
— Во всяком случае, облаву на тебя Питер устраивать не собирается. Что ты ему теперь? Поголодаешь — сам придешь.
— А если не приду? — спросил Стефан и сглотнул.
— Куда ты денешься. Дай им выпустить пар и возвращайся. Дней пять ты продержишься?
— Черта с два я пойду кланяться, — сказал Стефан. — За меня не беспокойся. Я здесь и год протяну.
— Ноги ты протянешь. Господи, да что я с тобой вожусь, с идеалистом паршивым!.. Лучше скажи: ты сегодня что-нибудь ел?
— Я сосульку нашел, — угрюмо ответил Стефан.
— И только?
— Видел еще каких-то… знаешь, такие толстые червячки с четырьмя рожками, они еще все время цвет меняют. Есть одно место, там их полно. Возьмешь на анализ, а?
Маргарет фыркнула:
— Чернильников есть нельзя, это даже малыши знают. Ладно… — она достала из кармана плоскую баночку. — Бери. Извини, что не сразу отдала. Злилась на тебя.
Стефан повертел баночку в руках. Жестянка не вздулась за сорок лет, и наклейка оказалась на месте. Это были анчоусы в маринаде. Вот, значит, как…
— Дашь попробовать? — спросила Маргарет.
— Кто? — голос Стефана сел. — Когда?
— Питер, — ответила Маргарет. — Только тайник он не вчера нашел, уж будь уверен. Знал, куда идти, еще оглянулся по пути два раза. Нервно так… А я подсмотрела. Открыл он твой тайник, выбрал одну банку и прямо на месте жадно съел, только пальцы облизал, а пустую банку обратно поставил и иконой закрыл. Еще и ящиком задвинул. Так никто ничего и не знает.
Стефан застонал. Маргарет смотрела на него с сочувствием.
— Успокойся… Ну хочешь, я с тобой останусь?
— Это был резерв, — с трудом проговорил Стефан. — Понимаешь, наш последний резерв.
— Жаль, что там нет молока, — сказала Маргарет. — Для Джекоба. Так дашь попробовать? Мне чуть-чуть. Анчоусы это что — рыба или фрукты?
— Рыба.
— Глупое название. Лучше бы фрукты. Я уже и не помню, какие они. Только названия.
Он ел анчоусы руками, как Питер. Потом передал банку ей и смотрел, как она ест. Анчоусы Маргарет не понравились — или она сделала вид, что не понравились, — и Стефан, надрезав край жестянки, вывернул ее наизнанку и вылизал дочиста.
— Спасибо за нож…
— Возьми еще вот это.
— Вот здорово! — Стефан повертел зажигалку в руках. Пощелкал, с интересом посмотрел на тонкий язычок пламени. — Где нашла? Ты молодец. Теперь не замерзну. Я уж было совсем собрался добывать огонь трением… как Робинзон.
— У Робинзона было огниво.
— Разве? Не знал.
— Забыла спросить, — сказала Маргарет, — ты ведь пользовался тайником раньше? Для себя?
— Да, — сказал Стефан. — Один раз. Понимаешь, не удержался.
— Только один раз?
— Если честно, то два. Два раза. А что?
— Так… Я бы не поверила, если бы ты сказал «нет». Ты не бойся, я никому не скажу.
— Какая теперь разница? — пожал плечами Стефан.