— Люди же видят только одну ее сторону? А вдруг на другой - что-то безумно интересное? Вдруг там раздают бесплатное шоколадное мороженое? Или там живут неизвестные животные, которым очень одиноко, и они хотят, что бы их погладили? Возможно, там вообще вход в параллельную вселенную?! — глаза Лайтвуда так блестели, а на лице расцвела мечтательная улыбка, от чего Магнус решил, что все параллельные вселенные всегда находились в Алеке.
— А Магнус научит Алека летать, чтобы он смог полететь на луну? — между тем продолжал Лайтвуд.
— Обязательно научит, родной, — пообещал Магнус. И не важно, что он не умеет.
Черт! Да для Алека он готов даже научиться летать!
Они уже подходили к дому, когда наткнулись на четверых парней. Магнус знал их. Местная малолетняя шпана, которая достала уже весь подъезд.
— Эй, Магнус! — крикнул один из них. — Ты все еще таскаешься со своим дебилом? — Бейн от услышанного сильно сжал кулаки, заодно и сжимая руку Алека.
— Алеку больно. Можно Магнус не будет так сильно давить на его руку? — попытался проговорить Лайтвуд, но его услышали те парни, снова переключая внимание Магнуса на себя.
— У него же мозги десятилетнего! Не чувствуешь себя педофилом, когда трахаешь его?
— Или тебе это даже нравится? Интересно, а он просит мамочкину грудь, или он уже большой мальчик? — послышались колкие смешки, и Бейн прибавил шагу, стараясь поскорее зайти в дом.
— «Ох, Магнус может покормить Алека, а то Алек такой слабоумный, что ложка постоянно выпадает из его руки!» — эту мерзкую пародию на речь Лайтвуда, он услышал уже за дверью.
Самое обидное, что Алек тоже это слышал.
И ладно, это было бы впервые.
Люди всегда косили осуждающие и брезгливые взгляды в сторону его пары. От этого становилось тошно и хотелось каждому заехать по наглой роже.
Но ведь Алек был намного лучше каждого из них.
Магнус затащил Лайтвуда в квартиру, глубоко хватая ртом воздух, стараясь усмирить свой гнев.
— Магнус не должен так переживать. Алек не обижается на глупых людей, — улыбнулся Лайтвуд, от чего Бейну стало еще хуже.
Алек все понимает. Не обижается, даже не пытаясь их разубедить и доказать обратное.
— Когда Магнус научит Алека летать, то мы полетим на луну, а они — нет.
Боль плескалась внутри Бейна, лезла в вены, заполоняя ненавистью к таким людям. Хотелось рыдать.
— Они никогда не полетят на звезды и не погладят драконов, а Алек погладит и будет есть шоколадн…
— Нет! Никуда ты не полетишь! — сорвался Магнус. Ему было чертовски больно слушать глупые мечты о полете на Луну, зная, что Лайтвуд этого никогда не дождется.
Ему было больно, как он так легко простил тех парней, ведь они так бессовестно издевались над ним! Как он мог не понимать элементарных вещей?!
— Ты никогда не дотронешься до звезд! И уж тем более до Луны! Как ты не можешь понять, Алек, что другая стороны Луны точно такая же, как и эта… скучная, серая и жестокая…
Он выбежал на улицу, боясь наговорить Алеку, чего похуже. Магнус, и так захлопывая дверь, увидев разочарованный и ошеломленный взгляд Лайтвуда, сильно пожалел обо всем сказанном.
Снег летел хлопьями, не переставая, тая на щеках Бейна, и он еще сумел удивиться, почему снежинки сегодня такие соленые. Внутри Магнуса поселилась черная дыра, она словно воронка вытягивала из него все живое, оставляя лишь горечь сожаления о содеянном где-то в горле. Он в отчаянии закрыл лицо ладонями, позволяя себе расслабиться и дать волю чувствам. Через пару минут он почувствовал, как к костяшкам прикасаются теплые губы, как слышится в воздухе сладковатый запах его пары, как Лайтвуд прижимается к нему лбом несмело, осторожно, словно боясь, что Бейн опять начнет кричать на него.
По всему телу пошли мурашки, и Магнус понял, что не в силах сдвинуться с места. Он опустил руки от лица и, взяв аккуратно ладонь Александра, поднес к губам, мягко проводя ими по запястью, целуя внутреннюю сторону ладони, где пересекались их линии жизни.
— Прости меня… Прости… — шептал Бейн, поднимая глаза в заплаканное лицо Лайтвуда. Затем поцеловал его сладко, мокро, глубоко, отбирая дыхание и заменяя его своим.
— Алек, я сделаю, что угодно для тебя. Научу летать, подарю Луну, звезды, даже солнце, если захочешь! Ты — мой мир, Алек. Мое море. Огромное синее море с ореховыми глазами. И на твоей Луне будет все, что пожелаешь. Надеюсь, там и для меня найдется место.
— … да… — тихо всхлипнул Алек.
Магнус счастливо улыбнулся, поглаживая прозябшую спину Лайтвуда между лопаток.
— Пошли домой, котенок. На улице холодно.
Вернувшись, Магнус помог ему раздеться и провел в ванную, включая горячую воду. Забравшись внутрь, Алек потянул руку Бейна к себе, призывая того присоединиться. Ему не нравилось, что, когда Магнус моет его, сидя рядом с ванной, постоянно забрызгивает свою одежду.
— Алек хочет, чтобы Магнус был рядом, — от этого тихого смущенного шепота у Бейна сердце поднялось высоко-высоко, туда, где светит яркое солнышко, грея своими золотистыми лучами.
Бейн скинул с себя одежду, забираясь в воду и усаживаясь напротив Лайтвуда. Затем, налив шампунь себе на ладонь, принялся мягко массировать кожу головы Алека. Тот, прикрыв глаза, блаженно застонал, вызывая у Магнуса новый прилив щемящей нежности. Бейн провел руками по плечам, груди, спускаясь на пресс, ощущая бархатистость кожи, от чего мозг начинал медленно плавиться. Алек уже почти перестал соображать, что происходит, ему просто было жутко страшно и жутко хорошо. И от этого становилось еще страшнее.
Лайтвуд резко придвинулся вперед, не открывая глаз, потому как боялся, что туда попадет пена и начнет щипать, он принялся целовать лицо Магнуса, слепо тычась и ища его губы.
От поцелуя закладывало уши и растекалось обжигающей прохладой по спине. Лайтвуд продолжал прижиматься к его губам сильнее, путался пальцами во влажных волосах, а у Бейна будто по венам бился ток, и сердце щемило настолько круто, что он готов вырвать его и подарить Алеку в его теплые руки. И когда Лайтвуд отстранился и открыл глаза, зрачки сияли, словно пляшущие звезды, а мокрые ресницы слиплись, придавая его образу еще большую невинность. Он повернулся, усаживаясь между ног Магнуса, спиной прижимаясь к его груди, откидывая голову на плечо, и рвано выдохнул, будто стараясь сдержаться.
— Алек… Алек любит Магнуса, — еле слышно проскулил Лайтвуд, нервно перебирая и поглаживая пальцы на руке Бейна.
Магнусу захотелось прижать его к себе до боли в ребрах, навсегда привязывая этого смущенного парня с ореховыми глазами. Он прикоснулся губами к его виску. И пока Лайтвуд был занят одной его рукой, другой Магнус стал осторожно ласкать кожу на груди Алека, обнимая и притягивая ближе. И когда рука медленно поползла вниз, оглаживая каждый мускул на его прессе, тот как-то сильнее сжался, боясь показать Бейну, как сильно дрожит.
— Магнус…— нервно пробормотал Лайтвуд, не выпуская из своих рук его ладонь, чувствуя, как бешено колотится сердце, грозясь проломить ребра.