Под потеками ржавчины темнело выбитое «102». Створка шлюза стояла криво, замерла на середине пути – упиралась в штырь, которым пробили рельс. За треугольником получившегося лаза вспыхивало и сходило на нет гало зеленоватых огней.
Там же, на застрявшей створке, синел знак «псов». Энцо едва различил его под наслоениями грязи, капавшей с потолка. До цели оставалось немного, и тело уже подрагивало от адреналина. Сердце билось рвано, как у загнанного зверя.
Энцо огляделся и свернул к линиям ретрассы. Из-под труб – каждая толщиной в три руки – доносилось яростное попискивание и возня. Под ногами заметались шустрые тени. Крысы. Энцо сморщился и успел пнуть одну в мягкий живот. В детстве его покусала такая.
Может, потому и вырос бешеным.
Он прошелся вдоль труб, забрел в смрадный тупик. Нашел нужное на сгибе, под слоем грязи. Заплата аварийного доступа; то, что доктор прописал. Энцо ухмыльнулся. Манипуляторы зажужжали, отвинчивая крышку. Оставалось совсем немного, пара креплений, и…
– Эй, цыпочка, – сказали за спиной. – Откуда сам?
Дорогу закрыл парень с ярко-алыми полосами через лицо. Привалился плечом к стене, будто кого ждал. Поперек бритой головы тянулась косица, на предплечье красовался наколотый пес – метка «Псов Свободы». Как пародия на орлов, которых набивали легионеры. Сцепившись с ним взглядом, Энцо свернул манипуляторы и сжал кулаки.
Конечно, Аларих выставил охрану. Не надо было торопиться, ведь знал же, что кругом полно «псов». А теперь что? Теперь зажали в угол. И место какое неудачное – узкое, темное.
Сердце ускорило ход, разгоняясь перед дракой. К горлу подкатила чистая ярость, сожравшая последние здравые мысли.
– Заблудился?
«Пес» внимательно изучал его. Рукой касался пояса, за которым виднелась рукоять пистолета. Он видел татуировку Энцо и потому не торопился стрелять. Никак не мог сообразить, кто перед ним – свой или чужой.
Дожидаться просветления Энцо не стал. Вытащил уже взведенный нейтрализатор и выстрелил.
Булькнув, «пес» повалился на спину. Энцо приблизился, держа его на мушке. Но зря; тот мелко дрожал, закатив глаза. Спецовка на левой стороне груди обуглилась, по щеке ползла розовая пена.
Энцо ухватил «пса» за сальную косицу и задрал голову. Сунул в рожу – без особой необходимости, но рука сама нанесла удар. Стоило только представить, как он и другие «псы» тащат Малую по тоннелям…
Слепую.
Беспомощную.
– А ты мне, блин, дорогу подсказать решил?
Еще удар. Ободрал кулак о песьи зубы.
– Ну подскажи.
Ни черта не сказал «пес». Помер прежде, чем успел понять смысл слов. Разочарованный Энцо отволок тело под линии ретрассы, к крысам. Все как в старые недобрые времена.
Он поставил нейтрализатор на предохранитель и огляделся. Больше никого, только пустые бараки в отдалении. Номера не жаловали нижние уровни канализации и «псов» тоже не любили. Энцо бы тоже к ним не совался без лишней надобности.
Но внизу ждала Малая. Кто знал, может, счет шел на минуты?
Манипуляторы снова ввинтились в связки проводников. В сознании разлилась яркая вспышка подключения, и Энцо закрыл глаза. Небольшая хитрость, чтобы легко перенести возникшую двойственность реальности, от которой новички заблевывали ботинки.
Энцо новичком не был. Он с легкостью пробил установленные барьеры и отыскал систему управления питанием. Самодельная, хоть и мудреная. Ерунда. Он выставил таймер на пять минут. Команда быстро затерялась в потоке информации. Энцо свернул манипуляторы и поторопился в тоннель «102».
Тот уходил под углом, с разноцветными заплатами пластика на куполе и сваями, которые стояли без особого порядка. Казалось, их установили наспех; кривенько воткнули, планируя впоследствии заменить на нечто более надежное, но так и оставили. Там, где тоннель переходил в более-менее горизонтальную поверхность, рядком стояли пять фанерных боксов с граффити на стенах. За ними на пол падал прямоугольник белого света. Запахло химией, как в лаборатории.
Энцо нахмурился, снял нейтрализатор с предохранителя. Сдвинулся к стене бокса и выглянул за угол.
Дальше путь перекрывал навороченный шлюз. На полупрозрачном пластике синел все тот же символ – «Псы Свободы». Сбоку мерцал слот для карт. Над ним торчала кнопка камеры.
Ожидаемо. Его предупреждали о системе защиты.
Энцо досчитал до трех сотен.
Что-то щелкнуло. Свет мигнул и погас. Гул множества ламп стих, и тишина углубилась. Тоннель погрузился в ровное серое марево с яркими проблесками тепла. Органы чувств марсиан всегда работали чуть лучше, чем у людей с других планет. Генетика, врожденное. Неплохой бонус в череде недостатков.