Услышав этот голос, Малая торопливо сняла нить – электроды с трудом отлепились от кожи. Нажала знак на черной лаковой стене отсека, и рядом возникло изображение молодого мужчины. Только лицо и плечи. Весь белый, как она сама: пепельные волосы, прозрачная кожа, светло-серые глаза. В форменной куртке без отличительных знаков.
Бел Шаи ар-Илла любил быть ближе к народу.
«Добрый день, Беа.»
– Малая, – уже по привычке поправила Малая. Бел Шаи наотрез отказывался принимать имена, которые дали ей люди. – Мы на месте.
Бел Шаи кивнул.
«Прекрасно. Начинайте.»
Малая замялась. Вроде все решила, все продумала. Хотела мести больше всего на свете. Но что-то не давало покоя. Какой-то голосок нудел на границе сознания; напоминал о бывших соседях под мостом Десятой курии. О номерах, которые жили в канализации.
Интересно, в тоннелях крепкие опоры? Выдержат атаку или обвалятся прямо на головы?
– Может быть, нам стоит начать с переговоров? Предложим Сенату выбор. Скажем, что…
«Мы уже это обсуждали, Беа. Убийство имманес непростительно.»
Взгляд Бел Шаи был холоден, и Малая пожалела о своих словах. Надо было молчать в тряпочку и делать, что говорят. В конце концов, она получила возможность отомстить. Изменить жизнь на Земле к лучшему. Такое упускать нельзя.
Вдруг он сейчас передумает и велит выбросить ее в открытый космос вместе с отходами? Или просто прикажет инферио сожрать ее. Он тоже мог ими управлять. Возьмут и обойдутся без нее, ее способностей и знаний об империи. Найдут еще одного имманес с золотым рисунком на коже.
«Мы можем оставить все как есть. Выбор за тобой.»
– Нет, я готова, – поспешила ответить Малая.
Хватит слабости и сомнений.
И снова она шагала по коридорам. Слишком быстро – не могла сдерживать кипевшую в ней энергию. Вела обратный отсчет про себя, хотя знала, что без нее не начнут.
В рубке царил полумрак, желтоватый от знаков, которые скользили по прозрачным перегородкам. За каждой работал имманес; свет выхватывал их сосредоточенные лица. Дальше проход упирался в огромный иллюминатор, за которым лениво плыла Земля. Выжженная веками, рыжая, с кляксами воздушных куполов.
– Сигналы подавлены, – один имманес отвлекся от панели.
Отлично. Теперь имперцы не могли позвать на подмогу. Вообще ничего не могли, даже позвонить по коммуникатору.
«Все системы готовы,» – сообщили из динамика. По иллюминатору тоже побежали символы, и Малая тронула один из них.
– Запуск подтверждаю, – сказал капитан.
«Онагры выпущены.»
Малая завела руки за спину и впилась ногтями в ладони. Все, сожгла мосты. Отступать некуда. Осталось немного подождать.
Все правильно.
Еще на Земле она прочла сборник древних мифов, который оказался во встроенной библиотеке блокнота. Там был и миф о Тесее. Не такая уж длинная книга про не такого уж героя. Он обманул Ариадну. Увез от отца, наигрался и бросил на острове. Использовал и выкинул, как топливные отходы. Боги наказали его за это. Боги все видели.
«Пятнадцать секунд до приземления.»
Боги накажут и патрициев.
«Десять.»
И легионеров, которые закрывают глаза на убийства номеров. Унижают, пытают.
«Восемь.»
И «псов».
«Шесть.»
Малая оскалилась и резко втянула воздух через зубы.
Особенно «псов» с их манией величия. Нашлись спасители человечества. Воры, лжецы.
«Пять.»
Насильники, убийцы.
«Три.»
Они не заслуживали жизни. Никто из них. Ни один. Их ждала только смерть. Сперва на Земле, а потом и на других планетах империи.
От мысли об этом сердце забилось чаще. Во рту повлажнело, как от запаха еды. Может, сказывался голод инферио. Мертвые нервничали, и она вместе с ними.
На экране возникло изображение Первой курии. Оно быстро увеличивалось – онагр снижался. Дрожь, легкая рябь, и картинка остановилась. Малая узнала колонны Сената. Обрамлявший его парк, фонтаны, дорожки. Все темное и пустое.
И куда подевались дорогие машины и разодетые патриции? Обычно верхние уровни курий гуляли до самого рассвета. Неужто успели засечь меганоид имманес на подлете? Или что-то произошло на самой планете? Малая недовольно сморщила нос.
Хотя роли это не играло.
– Огонь.
Полыхнуло пламя. Земля вздыбилась, ломая сотни мраморных колонн, сминая белые ступени. Вспухла и осела на много уровней вниз. Прямо в канализацию, куда патриции обычно не спускались.