В начале декабря, когда все главные работы были закончены, в латифундию приплыли из Рима Тит и Цецилия Летилии. Они пытались делать вид, что прибыли на каторгу, но потуг хватило всего на пару часов, пока не сели обедать. Сразу стало заметно, что с кормежкой в последнее время в Риме у них было плоховато.
На следующий день на трех больших лодках мы с женой, прислугой и огромными запасами продовольствия отправились в столицу. К осени гости рассосались, и Флавия заскучала. Ей казалось, что в Риме будет намного интереснее. Разве что первые пару недель, когда будет ходить по гостям. Дальше начнется такая же рутина, как в провинции, изредка нарушаемая религиозными шествиями, в которых обожает участвовать моя жена, и походами в Большой цирк на скачки. Счастливая жизнь — это такая скукотища.
Глава 49
У меня не было планов сделать еще одну ходку в Индию. Латифундия и тендер за предыдущий год принесли около восьмисот тысяч сестерциев дохода. В наступившем собирался поднять до миллиона и через пару лет купить приличный домус в Риме, а нынешний сдать в аренду тысяч за тридцать-сорок в год, чтобы Флавия на свои содержала толпу клиентов, которых навербовала за лето. Я не собирался выдвигать свою кандидатуру на выборах или с кем бы то ни было судиться, поэтому не нуждался в толпе халявщиков. Подстегнуло меня сообщение от Квинта Амбросия, что Марк Валерий Мессала выставил свой дом на продажу за пять с половиной миллионов. Видимо, цифра любимая. Предполагаю, что надеется, что пол-ляма скинет во время торга и получит пять, из которых одна половина пойдет на погашение долгов, а вторая — на покупку жилья поскромнее и ведение прежнего образа жизни, то есть содержания пары сотен дармоедов. Расточительство лечится только на последней стадии, когда ничего не остается, но только при условии, что больной остался жив. Кредиторы — такие кровожадные изверги!
Второй причиной сбежать из дома на край света была беременность жены. Флавию и в нормальном положении порой трудно переносить, а уж в тяжелом она превращается в наказание для всех близких. Я как-то намекнул, что мне хватит и одного сына. Жена решила подстраховаться. Дети сейчас мрут, как мухи. Зато уцелевшие живут долго и не болеют. Переезд в латифундию немного ослабил напряг, потому что количество жертв сильно выросло. Доставалось всем рабам. Я решил, что пусть они несут этот крест без меня.
Публий Корнелий сильно расстроился, узнав, что тендер будет в его распоряжении только до середины июля, предложил повышенный фрахт, но я отказался. Экипаж предупредил, чтобы к середине лета подготовились к дальнему походу, закупили товары на обмен. Каждый мог взять что-то легкое и столько, сколько помещается на его месте в носовом кубрике. Сам будет обитать на главной палубе перед мачтой. Или не брать ничего и спать на своей узкой койке. Все решили, что в жару на палубе приятнее, а большие деньги компенсируют неудобства.
Во время прошлого визита в порт Мучирис мой деловой партнер Авраам просветил, что шелк они выменивают на разные товары у купцов, приплывавших с востока, из страны Чжунхуа (с китайского — Срединное царство), которую греки и вслед за ними римляне называют Серес (Земля шелка). Самым большим спросом из римских товаров у них пользуются изделия из стекла. Я помнил, что китайцы научатся изготавливать стекло еще в древности, но будет оно мутное, некрасивое, использоваться для дешевых украшений, примитивных статуэток. Видимо, присвоили, как обычно, чужое открытие, но на ранней стадии или только первую часть процесса, а усовершенствовать так и не смогли.
Римляне, в отличие от них, сильно продвинулись в стекольном деле. Научились не только выдувать, разрезать и раскатывать, но и отливать, прессовать, шлифовать, гравировать. Иногда наносили такие удивительные узоры, что даже я поражался. Да, оконные стекла были все еще, скажем там, лишь немного прозрачными. Зато освоили техники работы с разноцветными: миллефиори (тысяча цветов) — сплавляли множество палочек разного цвета; диатреты — кубки, состоявшие из внутреннего сосуда, соединенного тоненькими перемычками с внешней декоративной сеткой, вырезанной из цельного куска; и — вершина — камеи, получившие название из-за схожести результата с вырезанием украшений из многослойного оникса или агата — изготавливали литьем и штамповкой с использованием одноразовых гипсовых форм медальоны, шкатулки, кувшины с нанесенным сверху рельефом другого цвета, порой двух и даже трех, которые потом доводили вручную. Что-то подобное я встречал только со второй половины девятнадцатого века новой эры.