Бой был коротким. Всадник на узкой кривой улочке не имеет никаких шансов против нескольких пехотинцев, вооруженных копьями. Вдобавок я уложил шесть человек, расстреливая из лука в спины. Они, включая командира, повернулись ко мне задом, чтобы отбиваться от нападавших копейщиков. Первая моя стрела запросто порвала одно или два кольца старой кольчуги и основательно влезла в тело командира турмы. Он припал к шее своего солового коня, будто хотел прошептать на ухо прощальные слова. Пара всадников, ехавших в хвосте, все-таки сумела выскочить. В каждом отряде есть отважные герои с предельно чуткой задницей, которые успевают вовремя унести ее из стрёмного места.
В итоге мы разжились почти тремя десятками лошадей и доспехами и оружием разного достоинства, которых так не хватало нашему пополнению. Заодно получили любовь и признательность жителей деревни. Одно дело непрошеные гости, а другое — защитники. Одним коротким боем мы заработали право много месяцев доставлять деревенским небольшие неудобства. Они даже поскребли по сусекам и подогнали нам муку и свежие овощи. Иначе бы это всё и много чего ещё, спрятанного в тайниках, досталось грабителям.
Глава 7
Два легиона, даже неполного состава — это уйма молодых крепких мужчин, которые за месяц съедают примерно по собственному весу всякой еды. Рядом с осажденным Арациллом выгребли все съедобное. Приходится постоянно подвозить из внутренних регионов Пиренейского полуострова. Некоторые обозы растягивались на пару римских миль, равных почти полутора километрам. Тяжелое и объемное везут на арбах, запряженных парой волов, белых с рыжими пятнами и длинными рогами загнутыми вперед и вверх, а остальное на мулах и ослах. Обычно обоз сопровождает пара когорт и три-четыре турмы вспомогательных войск, набранных из аборигенов. Римляне сейчас невысокого мнения о тех, кто не включен в состав легиона. Движутся медленно, со скоростью когорты, идущей впереди. Над людьми и животными, злобно гудя, кружат эскадрильи оводов и мух.
Нас они тоже атакуют. Время от времени я размазываю с хрустом на открытой шее крупное, липкое насекомое, после чего вытирая пальцы о шершавый ствол пинии. Это высокое дерево с зонтичной кроной. Из шишек пинии собирают семена, которые раза в три-четыре крупнее кедровых орешков и, по мнению тех, кто не боится сибиряков, во столько же раз вкуснее. В будущем они станут основой генуэзского соуса песто вместе с базиликом, овечьим сыром пекорино и оливковым маслом. Если быть точным, то любой итальянский соус — это оливковое масло с незначительным добавлением всякой ерунды.
Гастрономические ассоциации у меня из-за того, что сидим голодные в засаде с утра, а сейчас вторая половина дня, солнце уже на полпути к горизонту. Заметив обоз с горы, я был уверен, что доберется до места засады за два-три часа. Ошибся, однако. Надо же иметь хоть какой-то недостаток. Впрочем, воины моего отряда уверены, что именно так и было задумано, чтобы успели подготовиться, не спугнув врага, и отдохнуть перед боем.
В этом месте дорога раздваивается. Левая ветвь по кривой уходит на запад в ущелье между двумя горными складками, а правая следует генеральным курсом на север, к Арациллу и дальше через горы к берегу Кантабрийского моря. Я расположился возле развилки, расставив воинов на отрезке метров семьсот-восемьсот. Не будем жадничать. Нам хватит и части обоза такой длины. Все-таки в моем подчинении не шесть-семь тысяч, а всего три сотни.
Первыми проехали две турмы конницы. За ними, отставая метров на триста, протопала когорта вспомогательных войск. У них на щитах были самые разные рисунки, но не Телец, символ Первого легиона, или Козерог, символ Второго. Кстати, оба этих подразделения были сформированы Гаем Юлием Цезарем, но Второй был распущен и собран по новой нынешним императором именно для войны с кантабрами. За ними ехали арбы, запряженные волами. Нам они не подходили, потому что уходить придется по узкой дороге, где арба, может, и протиснется, а может, и нет. Я пропустил еще с километр обоза, пока не появились мулы. На некоторых груз был высотой метра два. Наверное, везли что-то легкое, но казалось, что бедные животные еле переставляют ноги под огромной ношей.
— Давай, — скомандовал я молодому кантабру с заячьей губой, который победил в конкурсе на самого громкого свистуна отряда.
Он выдал переливистую руладу на зависть соловью и громче, чем свисток футбольного судьи. У каждого человека есть какой-нибудь талант, но не все востребованы. Слева от меня послышался протяжный треск. Это одна за другой рухнули три подпиленные пинии, перегородив дорогу, ведущую на север, кронами и стволами. Метрах в восьмистах правее должны упасть на дорогу еще три такие. В итоге обе как бы разрубят колонну на три части. Мои воины выскочили на дорогу и начали на перекрестке заворачивать среднюю налево. Мулам было без разницы, куда идти, а погонщики из вспомогательного подразделения, мигом сообразив, что происходит, прыснули между деревьями. Я приказывал своим не убивать их, но кто-то не удержался. Кантабры считают предателями представителей других кельтиберских племен, которые служат в римской армии, и убивают их с особой жестокостью. Вскоре все мулы средней части обоза повернули на другую дорогу и скрылись за поворотом. Я пристроился к замыкающей части своего отряда, которой командовал Воган.