— Клянусь богами, я до последнего не верил, что у нас получится так легко захватить такую богатую добычу! Ни одного убитого! Только двое раненых, и те пострадали во время падения деревьев! — улыбаясь во все уцелевшие, не более двух десятков, гниловатые зубы, признался мой заместитель.
— Подожди, когда доведем добычу до нашего лагеря. Наверняка за нами пошлют погоню, — возразил я.
— Пока они успокоятся, пока разберут завалы, мы уж успеем добраться до ущелья, а там нам никакие римляне не страшны! — самоуверенно заявил он.
Воган оказался прав. С опозданием примерно на полчаса то ли в погоню, то ли на разведку, чтобы убедиться, что мы не вернемся, по нашим следам приехала конная турма. Перед началом ущелья они остановились, переговорили между собой и быстро поскакали в обратную сторону. Скорее всего, выходцы из горных деревень, где не понаслышке знают, что лучшего места для засады не выбрать, особенно против конницы.
Я вместе с сидевшими в засаде воинами спустился со склона горы к тому месту, где ждали нас лошади. Минут через двадцать догнали захваченную часть обоза. Мулы неторопливо и упорно вышагивали по узкой дороге, ведущей вверх. В одном месте шли вдоль обрывистого склона, а внизу бурлила шустрая горная речушка с чистой водой, и видны были большие глыбы на дне. Когда смотришь вниз с большой высоты, появляется труднопреодолимое желание сигануть туда. Интересно, у мулов бывают дурацкие мысли и желания?
Глава 8
Запасов еды мы захватили столько, что часть мои воины отнесли своим родным, часть раздали жителям деревни. Десяток мулов оставили на собственные нужны, несколько раздали новичкам, а остальных, примерно половину, продали и разделили деньги по паям. Рядовому полагался один, сотникам, которых теперь три и скоро добавится еще один — по два и мне три. У кантабров нет своих монет, используют римские, старые карфагенские, греческие, разными путями попавшие сюда, и весовые металлы, причем не только золото, серебро и бронзу, но и свинец, железо, олово, ртуть, которая изредка попадается в виде маленьких капелек на горных породах, и даже ее сульфид, киноварь, пригодную для изготовления красной краски. Ртуть сейчас используют для извлечения золота и серебра из минералов и золочения изделий из других металлов, чем обожают заниматься римляне. Как мне сказали, купцы с удовольствием скупают ее и киноварь по дешевке у аборигенов. Если переводить на римские деньги, то на пай вышло около полусотни серебряных сестерциев. Во времена Гая Юлия Цезаря, а сейчас, наверное, все так же, в Риме на один сестерций можно было поужинать и переночевать на постоялом дворе. В Кантабрии его хватит на пропитание в течение нескольких дней.
Среди трофеев были палатки и шанцевый инструмент. Первые использовали по назначению, установив рядом с крайними домами, чтобы не сильно напрягать деревенских. Мой отряд стремительно разрастается. Каждый воин считает святым долгом вернуться с побывки с одним-двумя добровольцами, которые вдруг захотели и родину защитить, и нарубить неплохих по местным меркам деньжат. Инструменты пригодились для оборудования нескольких позиций у дороги, ведущей в наш лагерь, причем не только с востока, но и с запада. Какая-никакая каменная кладка на узкой горной дороге позволяет надолго задержать большой отряд, а мы сделали по несколько таких с каждой стороны. Это не считая заготовленных валунов выше по склону перед ними и в местах засад. Мои подчиненные, наверное, поминали меня добрыми словами, вкалывая в жару на горных склонах. Я предложил любому, кому не нравится мое командование, свалить на все четыре стороны. Сделала так всего пара человек, и те из новеньких.
Как оказалось, не напрасно. Судя по действиям римлян, среди кантабров хватает предателей. Кто-то донес им, где находится мой отряд, сколько в нем воинов, и показал, как подойти к деревне с обеих сторон. С востока приближались три когорты Второго легиона, с запада — две, и это были не вспомогательные войска. Командовали ими толковые командиры, имеющие опыт войны в горах. Продвигались вперед только после того, как легкие пехотинцы проверяли склоны на наличие засад. Это сильно замедляло темп движения, зато избавляло от лишних потерь. Тактика сработала бы, если бы воевали с тупыми, необразованными кантабрами. На их беду отарой баранов командовал пусть и не лев, но человек, который знал физику лучше, чем все нынешнее население планеты вместе взятое. К тому же, живя в Швейцарии, я прочитал много литературы по теории камнепадов. Само собой, я не использовал стандартные алгоритмы для равномерно ускоренного параболического движения, а исходил из опыта наблюдений за пробными скатываниями камней разного веса и формы. Чтобы они падали в нужное нам место, сделали несколько желобов, направленных поперек склона под углом вниз, к дороге, чтобы и дальше катились по ней. Да, точно угадать, где именно упадет данный камень, было невозможно, потому что они разной формы, причем неправильной, однако при массовом применении валунов весом от нескольких килограмм до нескольких центнеров площадная цель, каковой являлись когорты, должна быть накрыта практически полностью. Получился эдакий далекий предок систем с неуправляемыми реактивными снарядами.