— Это именно те, кто нам нужен. Если римляне их не трогают, значит, какую-то информацию от них все-таки получают. Просто так купцам из непокоренных племен торговать не позволили бы. Расскажи им по большому секрету, что римляне внедрили в наш отряд несколько предателей, которые должны были сообщать о наших действиях. Эти воины осознали свою ошибку и перешли на нашу сторону. Теперь они сообщают римлянам ложные цели, на которые якобы хотим напасть. С их помощью мы разбили одну большую засаду и разгромим все остальные, — проинструктировал я.
— Ты нашел предателей, договорился с ними⁈ — удивился Воган.
— Нет, — возразил я, — но римляне об этом не знают. Пусть думают, что нанятые ими кантабры обманули их. В предательство варваров они верят запросто. Скажешь мне, когда эти купцы вернутся от римлян, после чего приступим ко второй части операции и посмотрим, что из этого получится.
Оба купца сразу заспешили в дорогу. Воган был прав в том, что на роль курьеров они не годились, потому что тратили на дорогу не менее двух дней. Купцы шли туда и обратно не по узким тропам напрямую, а по наезженным дорогам и с нагруженными мулами и ослами, у которых средняя скорость передвижения, особенно в гору, не выше трех-четырех километров в час. Плюс дневной переход не больше двадцати пяти километров, а по горам раза в два меньше. За это время срочная информация обесценивалась. Чего не скажешь о несрочной.
Когда купцы вернулись, доставив много вина, я во время вечерней попойки — слаб во хмелю, болтлив — сообщил, что через два дня нападем на римский караван, везущий провиант для легионов. Мол, впереди зима, а запасы у нас истощились, надо срочно пополнить, что соответствовало действительности. Засаду устроим в том же месте, что в предыдущий раз, но заберем еще и то, что будет на арбах. Для этого возьмем с собой всех лошадей, ослов и мулов, чтобы перегрузить на них и довезти сюда по горным тропам. Так что каждый, кто приведет дополнительное вьючное животное, получит долю и за перевозку.
Сперва пошли в том направлении, куда я обещал, но по пути повернули в другую сторону. Я приказал Вогану посматривать, кто будет возмущаться громче всех, и, так сказать, брать крикунов на карандаш, как возможных предателей. Пока что такого предмета кантабры не ведают, как и папируса, не говоря уже о бумаге. Да и писать не умеют за редчайшим исключением, только выходцы из богатых семей, пожившие под римлянами. Кстати, мой начальник контрразведки решил, что именно так я и собираюсь вычислить изменников. Не стал его разочаровывать.
Мы напали на легионеров, которые строили дорогу. Перед этим я съездил туда и нашел место, где можно выехать на дорогу между когортами, которые охраняли работавших с двух концов. Перед нападением оставили вьючных животных на большом лугу и поскакали дальше неторопливо, как ала вспомогательных войск. За таковую и приняли мой отряд легионеры, расширявшие дорогу. Ошибку поняли слишком поздно.
Я выехал на дорогу одним из первых. Сначала орудовал копьем. Им сподручнее убивать разбегавшихся врагов, которые были без доспехов и оружия. Колол коротко между лопаток, шевелившихся под шерстяной туникой, по большей части старой и грязной. Гнался за ними почти до того места, где стояли три когорты, приготовившиеся к отражению атаки. Их поддерживали расположившиеся на склоне балеарские пращники. Не стал подставляться, поскакал в обратную сторону. Кое-кто из моих подчиненных увлекся погоней и поплатился за это. Пращники свое дело знали хорошо и к кантабрам питали здоровое чувство ненависти. Не могут простить побоище, когда их засада попала в нашу.
Мои воины уже собирали трофеи, забирая все, включая рваные туники и стоптанные калиги. Инструменты тоже пользовались спросом, особенно кирки, в которых много металла. Не зря ведь перлись в такую даль. Я остановился у того места, где мы выехали на дорогу, подождал, когда умотают самые жадные. К нам с обеих сторон приближались осторожно, плотным строем когорты. Командиру влетит за то, что плохо организовал защиту. Мы перебили около пяти сотен легионеров, потеряв всего с десяток своих. Еще несколько таких атак — и от Четвертого и Шестого легионов ничего не останется.
Вечером отметили победу в мини-таверне Дея, которая заметно расширилась, обзавелась еще тремя столами. Они стояли почти впритык и, когда кто-нибудь вставал, то толкал соседей в самый неподходящий момент. Как ни странно, драк из-за этого ни разу не было. Все были прямо таки упоены победой над римлянами. Я опять по пьяне заявил, что через два дня нападем на римский караван.