От автора
Мы привыкли представлять Париж середины прошлого века прекрасным старинным городом, центром мировой культуры, городом цветов и влюбленных, где в уютных кафешках так приятно выпить чашечку кофе.
Всё так.
Вот только у Парижа была и оборотная, мало приятная сторона.
Экономика Франции, пошатнувшаяся во время второй мировой, трещит под тяжестью неутихающих колониальных воин. Одну за другой Франция теряет свои колонии – основной источник благосостояния страны.
Уже потеряны Индокитай, Тунис, Марокко, Мадагаскар, Камерун.
В 1962 де Голль принимает тяжелое решение: Франция должна покинуть Алжир.
Военные воспринимают это как предательство. Они дрались за Алжир так яростно, как не отстаивали Париж во времена немецкой оккупации.
Особенно отчаянно сражался Иностранный легион, ведь Алжир – его дом.
Алжирская война длилась семь лет. И вот теперь семь лет лишений и потерь обесценены.
Для франкоалжирцев, европейцев алжирского происхождения, это вообще катастрофа. Считаясь французами, они никогда не видели Франции и теперь вынуждены покинуть свои дома, свою родину Алжир, и бежать в метрополию, ведь арабы поставили условие: «Чемодан или гроб».
Толпы переселенцев и беженцев устремляются к столице. Вокруг Парижа растут и ширятся трущобы. Голодных ртов, недобрых взглядов, разбитых сердец и рабочих рук все больше.
Французский франк уже давно и стремительно падает. В 1960 г. правительство проводит денежную реформу. Старый франк меняют на новый по курсу 100:1.
Люди готовы браться за любую работу. По официальным данным в Париже около 20000 легальных, зарегистрированных проституток, но на самом деле их в разы больше.
Итак, в начале 60-х Париж представлял собой смесь изысканности и бедности, воодушевления и горького разочарования, надежд на будущее и падения в нищету.
Эта история произошла в 1962 г, но свой исток она берет раньше, во времена немецкой оккупации, когда немецкие солдаты гуляют под ручку с прекрасными француженками, а немецкое правительство уже составило списки евреев, подлежащих уничтожению…
Пролог 1
За 20 лет до событий, описываемых в книге.
Предместье Парижа, время немецкой оккупации.
14 июля 1942 г.
-- Сара, хочешь в гости к мадам Шако? -- мама присела передо мной на корточки и взяла мои руки в свои.
-- Нет.
-- У мадам много вкусной еды. У нее даже есть шоколад.
-- А еще у меня дома огромный белый кот. Такой пушистый! -- Шако наклоняется ко мне, и я невольно рассматриваю невероятной красоты гипюровые рюши на ее блузе и вдыхаю волшебный аромат духов.
Мне всего пять. Наша семья живет очень скромно, а последние месяцы мы почти голодаем, поэтому Шако кажется мне волшебной феей из сказки. Однако, я упрямо мотаю головой.
-- Не хочу.
-- У мадам есть огромная кукла с закрывающимися глазами. С длинными локонами и в шляпке, -- не унимается мама.
Как же я мечтаю о такой кукле! Вообще-то у меня есть кукла Минуш, но она совсем маленькая и вообще без волос. А ещё у меня есть два медвежонка. Когда мы играем с папой, он всегда выбирает белого, а я -- шоколадного, ведь это мой любимец, мы с ним никогда не расстаемся. Но настоящая фарфоровая кукла -- это мечта! И вот я уже готова уступить, проигрывая в борьбе с искушением.
-- Ну, хорошо… Только ненадолго. Можно взять с собой в гости моего мишку? Его зовут Тибо.
-- Конечно можно! -- и мадам Шако берет меня за руку, облегчённо вздыхая.
Я прижимаю к животу своего медвежонка, и мы идём к калитке. Вдруг мама хватает женщину за руку и шепчет:
-- Спасибо, Лотта! Не бойся, это ненадолго. Только пока все не уляжется.
-- Конечно, дорогая. Начнется облава – закройте все окна. И береги Ави*.
----------------
*Ави -- традиционное сокращение от Авраам.
----------------
Мама провожает нас до калитки. Мы с мадам идём по тропинке, я все время оглядываюсь назад, смотрю на маму. Отчего-то мне тревожно.
-- Напою тебя чаем с конфетами, -- шепчет Шако, -- Это очень вкусные конфеты, дорогие, знаешь, такие, в коробочке!
Я уверена, что мадам живёт где-то совсем рядом. Потому что весь мир для меня -- это наша улица. Я даже не догадываюсь, что есть ещё что-то кроме родного поселка.
Вот мы проходим мимо дворца правосудия, мимо бакалейного магазина, мимо маленького сквера с единственной клумбой, где мы обычно гуляем с мамой и с моим младшим братиком Ави, и доходим до автобусной станции.
Зачем-то садимся в автобус. Шако дает мне мятную конфетку.
-- Чтобы не укачало.