Откуда же все-таки это имя – Тибо?
Глубоко вздыхаю и закрываю глаза. И переношусь на двадцать лет назад.
Мне снова пять. Я дома, в Нуайе, в любимом палисаднике среди моих цветов. Люблю их и дружу с ними, словно маленькая Ида*.
--------------
*Героиня сказки Андерсена «Цветы маленькой Иды»
--------------------
Вот у калитки сплошной стеной растут темно-красные, обсыпанные жирной пыльцой, мальвы. Под окном покачиваются белые и сиреневые флоксы, кое-где простреленные изящными рыжими лилиями. А вот мои любимцы – золотые шары. Их всегда садят вдоль забора, и они вытягиваются над ним, словно рассматривают прохожих.
В тот день я плакала. Не помню почему.
На мне сшитое мамой расклешённое платье, синее в крупный белый горох. Если быстро покрутиться вокруг себя, то юбка разлетается воланами. Пышные светлые волосы распущены и схвачены на макушке бантом. Я очень нарядная, но почему-то горько плачу, спрятавшись от всех и усевшись на лавочку лицом к забору и спиной к саду.
И тут появляется он. Незнакомый мне мальчик с велосипедом. Он идет по ту сторону забора. Чуть повыше меня, без рубашки, в одних коротких штанишках. Увидев, что я плачу, останавливается и смотрит.
И тут случается чудо. Слезы перестают катиться из моих глаз. Я впервые в жизни осознаю, что я красивая. Понимаю, что на мне нарядное платье, и что мои волосы золотятся на солнце.
Мальчик говорит:
-- Не плачь. Как тебя зовут?
-- Сара.
-- А меня зовут Тибо, -- он протягивает руку через щель в заборе, и я касаюсь его ладони своей ладонью.
Я уже не плачу, потому что чувствую: это необыкновенный момент. Я влюбилась.
Он стал приходить ко мне, и мы играли. Я выносила своих медведей. Впервые взяла себе белого медвежонка, а ему доверила шоколадного. Мальчик сказал, что белый медвежонок – девочка, и мы назвали ее Сара, а шоколадного – Тибо.
Мы вместе бродили по огородам, ели неспелые яблоки и зеленую смородину. Он выкапывал мне еще малюсенькую морковку из грядок, а я чистила ее для нас найденным осколком стекла. Мы были как взрослые: он приносил еду, я готовила, и у нас были дети – медведи. Мальчик и девочка.
А потом он уехал, но я каждый день ждала его. И спрашивала у всех: «Когда вернется Тибо?» А мне отвечали: «Кто такой этот Тибо? Не было тут никогда такого!»
Я не помню его лица. Как ни стараюсь вспомнить – не помню. Единственное, что осталось в памяти -- он был серьезный и очень загорелый, сильный и надежный. Мой друг. Мой Тибо.
Мама считала, что я придумала его. Неужели и вправду придумала?!
Придумала также, как выдумала Тибо для Золотуни. Вымышленного мужчину, с которым я встречаюсь по вечерам.
Но мальчик был… Ведь был?
Я заснула. Фонари светили в окна. Черный цветок покачивался, обдуваемый осенним ветром через приоткрытую раму. А медвежонок на комоде серьезно смотрел на меня, словно говоря: «Конечно, он был! Меня зовут его именем. Это ли не доказательство?»
И правда, это ли не доказательство?
Глава 4. Саварен с абрикосовым джемом
Утро субботы
Это было прекрасное утро. Я проснулась, напевая: «потому что у тебя голубые глаза*».
-----------------
* Песня Ш. Азнавура «Parce que» 1955 («Потому что»)
------------------
Сквозь ресницы вижу цветок на моем окне. Его огромные розовые бутоны сияют в утренних лучах, и я улыбаюсь, подставляя под солнечные поцелуи лицо и руки.
Как же я люблю такие пробуждения! В эти моменты мне кажется, что Марсель здесь со мной, и это не солнце, а его теплые губы легонько касаются моих щек. А впереди бесконечный прекрасный день, и отвратительный вечер никогда не наступит!
«Я люблю тебя, потому что у тебя голубые глаза, и волосы сияют на солнце…»
Легкий ветерок колышет ажурные занавески на высоких окнах, солнечные зайчики скользят по букетикам фиалок на обоях, отражаются в зеркале над комодом, падают на портрет Марселя и на моего медвежонка, повалившегося на бок и, видимо, еще не проснувшегося.
Разноцветные стеклышки флаконов духов переливаются огнями, как драгоценные камни. Красиво.
Еще пару минут даю себе на то, чтобы поваляться и помечтать.
Потом встаю, посылаю воздушный поцелуй портрету, подхожу к окну и любуюсь своей роскошной бегонией. Необыкновенным пронзительно-розовым сиянием ее соцветий. Я люблю красоту. На самом деле ее легко отыскать, она везде. В пожелтевшей листве, упавшей под ноги случайных прохожих на грубые камни мостовой, которые столетия назад вытесали каторжники на каменоломнях.
В облупившейся краске старых деревянных лошадок на карусели в Монсо. (У Коти любимая – синегривая маленькая, с серебряной уздечкой).