— Думаешь степень получить?
— Надеюсь. А что, думаешь не потяну?
— Да откуда мне знать? — пожала плечами Сью. — Я же не биолог, я простой ветеринар.
— Не скромничай, — улыбнулась девушка. — Я видела твой послужной список, очень впечатляет.
— Я не сказала что мне не чем гордиться, — польщено улыбнулась Сью. — Я сказала лишь что оценить твою работу не смогу. Но все равно, дай почитать, как закончишь.
— Договорились, — девушка принялась начитывать текст доклада дальше.
Утром перед школой было столпотворение. Два старших класса шли на природу и толкались во дворе, ожидая учителей. Младшие классы тоже не спешили расходиться по аудиториям.
— Привет, Мэй, — потрепал по голове девушку младший брат Олава. — Шикарно выглядишь. Кстати, Полав сегодня с вами идет, — подмигнул он.
Мэй утробно зарычала, мальчишка не понял что произошло, но счел что лучше будет исчезнуть.
— Дыши глубже, — посочувствовала Ребекка. — Давай я помогу волосы поправить.
— Привет, Мэй, — подошел Сильвио.
— Привет, Мэй, — прошел мимо Тод и каждый кто проходил мимо нежно трепал девушку по голове.
— Привет, девчонки, — подошел Джон.
— Привет, — рявкнула Мэй.
— Ты чего? — шарахнулся парень. — Я….Я же тебя не трогал, я специально руки убрал, чтобы случайно не задеть.
Мэй захлопала ресницами, а потом и вовсе расплакалась.
— Мэй, ну ты что? Ну что я сделал? — растерялся Джон.
— Так, что у вас тут? — подошла к плачущей девушке преподаватель искусств миссис Крачковски. — Джон?
— Да не трогал я ее, правда не трогал. Беки, ну скажи, ты же видела, я просто поздоровался.
— Он не трогал, — подтвердила Ребекка. — Просто все остальные ее по голове треплют, а ей неприятно, вон всю прическу испортили.
— Господи, — женщина всплеснула руками, стараясь подавить улыбку. — Пойдем со мной, девочка, — она взяла Мэй за руку и повела в здание школы.
— Если ты будешь реветь и нервничать из-за таких пустяков, то твоя жизнь будет сплошным кошмаром, — поучала миссис Крачковски, пока Мэй умывалась. — Ну подумаешь голове погладили.
— Вы не понимаете, — снова захлопала глазами девушка. — Это унизительно.
— Милая моя, — женщина повернула девушку к себе и нежно погладила ее по волосам.
— Вот и вы туда же, — всхлипнула Мэй. — Я же не собачка-а-а-а.
— Детка, ну при чем тут собачка? Просто ты маленькая.
— Поэтому меня можно унижать?
— Да никто не хотел тебя унизить. Умойся и пойдем. Смотри, — миссис Крачковски подвела Мэй к окну, выходящему во двор школы. — Видишь, ребята здороваются, похлопывают друг друга по плечу. Вон, смотри, там Тод что-то рассказывает и друзья опять бью его в плечо. Это просто тактильная привычка, но ты ниже ростом и очень хрупко выглядишь, поэтому тебя им сложнее тронуть за плечо.
— Но мне это неприятно, к тому же прическа.
— Господи, прическа, — фыркнула миссис Крачковски. Мэй бросила на нее злой взгляд. То что было на голове учительницы искусств прической назвать было сложно, ее хоть все школой трепи, ничего не изменится. — Спасибо за помощь, — холодно сказала она и пошла на улицу.
— Так, все посмотрите на меня, — поднялся на крыльцо директор Джонс. — Сегодня у вас день на природе. С вами будет несколько сопровождающих и я очень вас проявить сознательность и не отходить от своих классов. Желаю хорошо провести время.
Мэй шла хвосте вытянувшейся процессии размышляла, что ей делать, смиряться с постоянными поглаживаниями она не собиралась.
— Мэй, ты куда? — окликнули девушку одноклассники, она не заметила, что все остановились, и продолжала идти вперед.
— Держись на виду, — попросил девушку Полав, сопровождавший школьников. Одет он был в камуфляж, а на плече висел автомат, далеко не последней модели, но все же оружие было явно не тренировочным.
— Извините, — Мэй поспешила к своему классу.
— Итак, тема нашего сегодняшнего открытого урока — музыка и природа. Во все времена великие композиторы вдохновлялись красотой окружающего мира, сменой времен года, грацией животных. Все это отразилось в их музыке. Сейчас я предлагаю вам послушать произведение композитора двадцатого века Ибрагима Гохмана. После прослушивания мы с вами обсудим услышанное.
Миссис Крачковски включила музыку и стала расстилать на траве, захваченное с собой покрывало.
— Иди к нам, Мэй, — шепотом позвала Беки, похлопав рядом с собой. — Эта бодяга теперь надолго.
Мэй прикрыла глаза, вслушиваясь в звуки музыки, но в то же время, из-под ресниц наблюдая за окружающими. Мистер Чампи с равнодушным видом сидел на покрывале учителей, ему было скучно. Мужчины, охранявшие школьников, рассредоточились по периметру и не расслаблялись, не давая старшеклассниками разбрестись. Ученики разбились на кучки, кто-то болтал с товарищами, а кто-то лазил в сети, используя телефоны. А вокруг был лесок, теплый ветер играл листьями деревьев, пели птицы, их голоса иногда врезались в стройную мелодию, льющуюся из проигрывателя.
— Сейчас начнет приставать: "что, по-вашему, хотел сказать композитор"? — буркнул Сильвио, сидящий тут же. — Господи, как же надоело. Да ничего он нее хотел сказать, просто время ему девать некуда было, наверное.
— Композитор в звуках изобразил особенности времен года: пробуждение природы весной, рождение новой жизни. Весной все будто рождается вновь, трава, листья, звери и птицы. Потом лето — пик жизни природы, ее развитие, цветение и плодоношение, — равнодушно произнесла Мэй.
— Обалдеть, — выдохнул Джон. — Во выдала.
— Вот как спросят. Повтори и все, — пожала плечиком девушка.
— А ты откуда все это знаешь? — пораженно поинтересовался Сильвио. — Ты что все это взаправду там, — он кивнул в сторону проигрывателя, — слышишь?
— Ребят, вы чего? — удивилась Мэй. — Да я просто сказала первое, что в голову пришло.
— Мне вот как-то ничего подобного в голову не приходит, — хмыкнул Сильвио.
— Все потому что ты прагматик, — улыбнулась Мэй. — Твоя стихия точные науки. Но я тебе объясню. Тут все просто, надо мыслить логически. Произведение называется времена года и имеет четыре ярко выраженные части. Они даже интервалами отделены. Значит это….? — девушка вопросительно посмотрела на приятелей.
— Весна, лето, осень и зима, — закончила Беки.
— Точно, — улыбнулась Мэй.
— Ну это ладно, а вот вся лабуда про пробуждение природы и тому подобное откуда? — скептически поинтересовался Джон.
— А это уже отсебятина, ну что еще сказать про весну — возрождение природы после спячки.
— Во дает, — восхищенно выдохнул Сильвио. — Слов-то сколько разных, пробуждение, возрождение…
— А ты таких слов не знаешь? — поинтересовалась Мэй.
— Да знаю, — парень хмыкнул. — Но вот так складно складывать как у тебя не получается.
— Зато у тебя формулы хорошо складываются, — вздохнула Мэй. — А мне вот проще на общие темы пофилософствовать, чем точные науки.
— Итак, дамы и господа, — встала миссис Крачковски, потому что мелодия закончилась. — Кто хочет высказаться? Может быть вы, Далила? — спросила она ближайшую к ней ученицу.
— О, да. Давай, опозорься, — злорадно прошептала Ребекка.
— Они закадычные подруги? — хихикнув, поинтересовалась у Джона Мэй.
— Да не то слово, — кивнул парень.
— Песня о природе, — нехотя отозвалась Далила.
— Песня? — фыркнула Мэй.
— Идиотка, какая это песня? — громко повторила Беки.
— Мисс Дарвин, может быть вы выскажитесь?
— Выскажусь, — поднялась Беки. — Композитор изобразил особенности времен года: пробуждение природы, рождение новой жизни. Весной все будто рождается вновь, трава, листья, звери и птицы. Лето…, - Беки замялась.
— Расцвет природы, — подсказала Мэй. — Осень, ее постепенное увядание и погружение в волшебный зимний сон, — Ребекка повторила фразу слово в слово.